— Удачи, ребятки! — крикнул Борода, махая рукой им вслед. Роман вздохнул и полез в люк.

Далеко они не уехали. Нет, с двигателем проблем не возникло, но километрах в двенадцати от фактории Роман засек вражескую машину.

Гоша шлепал гусеницами по болотистой пролысинке между низкими холмами, когда Роман пнул Макса ногой и крикнул в танкофон:

— Стоп!

Молниеносно затормозив, Максим осведомился:

— Какого хрена?

— Вон, за камнем, видишь?

«Тетрарх» прятался за желто-коричневым округлым валуном. Его мотор работал на холостом ходу, и Роман засек танк по едва заметному дымку выхлопа.

— Не все коту творог, бывает и жопой об порог, — философски произнес Максим.

— Спасибо. Он нас, по-моему, пока не видит.

— Это если он здесь один.

— Давай-ка вон туда, держимся так, чтобы он оставался за валуном…

«Гочкисс» развернулся и пополз вправо. Роман на всякий случай приник к прицелу орудия, чтобы быть готовым к возможному нападению. Рейдеры — а это скорее всего рейдер, почему-то «тетрархи» чаще всего попадали именно к ним — редко шастают по одному, явно рядом есть еще машины… Возможно, даже САУ, и «тетрарх» их давно уже засек, а теперь по рации передает координаты.

«Тетрарх» дернулся и кормой вперед выехал из-за валуна. Наверное, экипаж услыхал шум двигателя «гочкисса» и решил не церемониться. Что ж, сами виноваты, подумал Роман и поймал в прицел неосторожно высунувшегося противника.

Есть!

Тридцатисемимиллиметровый подкалиберный снаряд снес задний каток и разбил гусеницу. «Тетрарх» задергался, пытаясь скрыться, и Роман добавил. Снова попадание! «Тетрарх» задымил, но добивать его Роман не стал, тем более что тот медленно, толчками, но все же скрылся за камнем. Теперь оставалось надеяться, что он здесь в самом деле один.

«Гочкисс» перевалил гребень холма и, набирая скорость, покатился вниз по склону. Слева по курсу ярким цветком расцвел взрыв — что-то внушительное, черт, все же артиллерия! Максим тут же повел танк зигзагами, и правильно — второй выстрел раскидал землю на сей раз справа. Третий ушел вовсе в «молоко», метрах в двадцати от улепетывающего «гочкисса».

— А ведь они нам дорогу на Приморское перекрыли! — крикнул в танкофон Максим. — Придется крюк делать!

— Не дураки, небось… Знают, где вертеться.

— Чует мое сердце, все только начинается.