Громов положил руку мне на плечо. Мы переглянулись с ним, и я тихо вошел в комнату. Громов остался стоять около двери. Я осторожно погладил Светлану по волосам, любуясь бесконечно дорогим лицом. От моего прикосновения она сразу же проснулась.

— Милый! — произнесла тонким со сна голосом. Улыбнулась. Обхватив руками мою шею, притянула меня к себе, целуя. Тут она заметила стоящего в дверях Громова и слегка смутилась. Быстро поднялась из кресла.

— Иван Вениаминович! Я вас не заметила!

— Ничего-ничего! Целуйтесь на здоровье! — улыбнулся Громов.

— Почему ты не в постели? — спросил я.

— Я проснулась среди ночи… Увидела, что тебя нет рядом и сильно огорчилась. Хотела поговорить с Иваном Вениаминовичем, но его тоже не оказалось в доме. Тогда я решила дождаться вас, а чтобы не уснуть, взялась читать книгу…

— И все-таки уснула! — улыбнулся я. — Я вижу, вы уже успели познакомиться?

— О, да! — воскликнула Светлана. — Иван Вениаминович мне сразу понравился. Он просто замечательный человек!

— Я тоже всегда знал, что у Сида такая замечательная и умная жена! — сказал Громов.

— Спасибо.

Светлана улыбнулась в ответ на его комплимент. Я и не думал, что Громов умеет так легко располагать к себе женщин. Он делал это так непринужденно, что через несколько минут знакомства с ним казалось, что ты знаешь этого человека очень давно, целую жизнь, рассказывала мне потом жена.

— Мы долго говорили, — продолжала Светлана, — и Иван Вениаминович рассказал мне много интересного про вашу работу. И вообще, он отличный собеседник.

— По-моему, вы преувеличиваете, Света! — скромно улыбнулся Громов.

— Нисколько. Это вы слишком скромничаете, Иван Вениаминович! Что меня больше всего поражает в вас, так это способность смущаться и краснеть, совсем как ребенок.

— А на мой взгляд, — снова улыбнулся Громов, — это самое лучшее, что остается нам от детства. Для детей мир представляется бесконечным солнечным простором, в котором нет места лжи и коварству, поэтому их чувства искренни, а поведение так непосредственно.

— Да, я знаю, — согласно кивнула Светлана.

— Ну, ладно, ребята! — сказал Громов. — На дворе давно уже ночь. Действительно пора спать. Да и я порядком устал сегодня. Все-таки из такой дали прилетел к вам! Вы мне позволите приютиться где-нибудь у вас в доме?

— Иван Вениаминович! — укоризненно сказала Светлана. — Как вам не стыдно? Сейчас приготовлю для вас постель.

— Вовсе не стоит беспокоиться обо мне, — остановил ее Громов. Осмотревшись, сказал: — Дайте мне какую-нибудь подушку, и я прилягу вот на этом диване, в гостиной.