Порывистый ветер гнал снежные облака, настолько низкие, что казалось, они вот-вот коснутся поверхности планеты. Раскачивание гравиплана стало особенно сильным, и я вынужден был снизиться, направляя аппарат к земле. Спустя полчаса внезапное появление светящихся знаков на гониометре от невидимого ультрафиолетового маяка привлекло мое внимание. Я включил бортовой прожектор и кивнул Светлане: смотри! Она сидела рядом в кресле, в расстегнутой меховой куртке, свитере и брюках. Поняв меня, посмотрела вниз. Там сейчас отчетливо было видно кольцо геологической станции 57, обнесенное защитной стеной.

На этот раз я постарался опустить аппарат как можно ближе к станции, понимая, что Светлане будет трудно идти по глубокому снегу. Когда гравиплан мягко коснулся почвы и грузно осел в снег, я повернулся к жене.

— Что? Уже прилетели? — спросила она, всматриваясь в темноту за лобовым стеклом. Видимо, она была огорчена непродолжительным путешествием. Сказала, возясь с пневматическими застежками куртки:

— Ты знаешь, я и не думала, что Страна Вечной Тени произведет на меня такое впечатление… Когда мы летели в этом снежном смерче, я испытала какие-то смешанные чувства страха и восторга. Мы боролись со стихией и побеждали ее! Такие маленькие и слабые, а побеждали! Наверное, в этом и есть смысл жизни — постоянная борьба ради торжества разума над слепыми стихиями?

— Тебе пора снова менять специальность и заняться чем-нибудь вроде этнографии или фольклора! — улыбнулся я.

— Ты думаешь? — совершенно серьезно спросила она.

— Да. Я давно замечаю у тебя интерес ко всему романтическому, таинственному и прекрасному.

Светлана задумалась, потом улыбнулась.

— Пожалуй, ты прав. Наверное, поэтому я и занялась археологией.

Я откинул люк, сбросил лестницу. Снаружи сильно мело, ветер рвал одежду, от морозного воздуха перехватывало дыхание. Я спрыгнул на землю, сразу же провалившись по колено в снег, помог спуститься жене. Она остановилась, захлебываясь ветром, прикрыла лицо рукой. Я запахнул ворот ее куртки, натянул меховой капюшон ей на самые глаза и застегнул его на все застежки. Светлана благодарно улыбнулась, потерла перчаткой кончик носа. Я обнял ее за плечи, и мы двинулись к видневшейся невдалеке каменной стене.

Ноги проваливались в глубокий снег. Светлана часто оступалась, и мне приходилось поддерживать ее. Наконец, мы добрались до защитной стены, протиснулись в узкое отверстие входа и, только оказавшись в темном переходном тамбуре, перевели дух. Светлана откинула капюшон, встряхнула головой. Волосы ее рассыпались по плечам золотистыми волнами.