— Я буду ждать тебя! Слышишь? Буду ждать!

Голос ее сорвался. Я нежно провел рукой по ее чудесным волосам — в последний раз! — по тонким, покрытым золотистым загаром, плечам, окунулся в печальные озера ее глаз.

— Иди в укрытие! Здесь нельзя больше оставаться… Иди.

Она отошла шагов на десять и остановилась, глядя на меня. Стояла так до тех пор, пока я не поднялся по трапу, и не скрылся внутри ракетоплана. Едва я перешагнул низкий рифленый выступ воздушного фильтра биологической экранировки, сердце мое упало в груди, и тоскливо защемило. Перед глазами стояла маленькая хрупкая фигурка Юли на взлетной полосе, провожающая меня молящим взглядом. Я готов был повернуть назад, но вместо этого торопливо зашагал через переходной тамбур с тройными дверями, и побрел по узкому коридору в направлении поста управления кораблем.

Свет в коридоре не горел. Здесь было сумрачно и холодно. Только зеленые сигнальные огни вдоль стен смотрели на меня из темноты, словно глаза какого-то загадочного зверя. Откуда-то из-за стен доносился мерный жужжащий шум. Видимо, там работали воздушные насосы. Непрерывный ток воздуха ощутимо обдавал разгоряченное лицо. Внезапно в потолке, прямо над моей головой, сдвинулся стальной щит, и широкая полоса света из наружного иллюминатора упала на пол коридора. Одновременно с этим по обеим сторонам его сдвинулись две узкие двери. Я заглянул в одно пустое помещение. Здесь располагалась распределительная энергостанция корабля. В другом помещении, два мощных насоса с глухим урчанием перегоняли воздух в терморегуляторной системе. На стене располагалось широкое табло и щит с множеством мигающих лампочек, каких-то рычажков и кнопок управления. Здесь тоже никого не было. Похоже, экипаж корабля проверял исправность аварийной сигнализации.

Я миновал полосу яркого солнечного света, свернул направо и почти сразу же оказался перед открытой дверью поста управления. Остановился на пороге.

У высокой колонны в центре зала стоял тот самый худощавый человек в синем комбинезоне, который выходил наружу, и укладывал толстые волоконные кабели в отверстие колонны на уровне своей груди. Здесь был и еще один представитель экипажа корабля — невысокий, коренастый и крепкий, с коротко стриженной русой головой человек лет сорока на вид. Он стоял около пульта аварийной сигнализации и задумчиво нажимал какие-то кнопки. Я услышал, как за моей спиной, где-то вдалеке, с глухим рокотом раздвинулись и захлопнулись стальные заслонки. Снова посмотрел на коренастого. На нем был такой же синий комбинезон с отличительными знаками первого пилота и те же высокие ботинки, что и у его товарища. Почувствовав мое присутствие, пилот обернулся. Несколько секунд он спокойно изучал мое лицо, потом в глазах его появился немой вопрос. Я заметил, что, и штурман ракетоплана оставил свое занятие и с любопытством рассматривает меня. Чтобы не вводить их в заблуждение, я поспешил представиться.