Для удобства я усадил Ольгу за штурвал, а сам занялся стрелковым пультом, используя, в зависимости от ситуации, то ракеты, то огонь бортовых пулеметов. Когда торпеды переставали выпрыгивать из воды, я чуть снижался, дразня их и постреливая, а когда они в бешенстве взлетали в воздух парами и тройками, детонируя одновременно для усиления поражающих факторов, приходилось подниматься на значительную высоту.

Доверяя управление Ольге я, тем не менее, постоянно был вынужден вертеть головой, чтобы не пропустить удар ракетной платформы, вероятность которого повышалась с каждой секундой. У меня уже был опыт поражения ракет на лету, но биотехнологические ракеты бывают очень разными. Одни выращивались платформой внутри пусковых шахт по мере отстрела. Эти имели двигатели, работающие на нитроклетчатке биологического происхождения, а боевая часть состояла из нитрожира. Другие ракеты так же выращивались внутри шахт, но по структуре были скорее киборгами, чем животными. Для их создания платформа использовала механические конструктивные элементы, видимо, упакованные в натальный контейнер вместе с зародышем самой платформы, выращивая вокруг них основную живую плоть. Среди этих конструктивных элементов мог быть жидкотопливный двигатель или даже первые модели водородных генераторов, которые нередко находили на пожарищах уничтоженных биотехами городов. А могли быть… Правда, это произошло лишь однажды… Могли быть ядерные фугасные элементы, которые вращивались в боевую часть биотехнологической ракеты. Однажды, сразу после войны, один из городов был поражен именно ядерным взрывом. Но мнения специалистов расходились: одни говорили о ядерном элементе внутри биотеха, другие уверяли, что удар нанесла старая донная ракетная установка, оставшаяся с тех времен, когда ни одного биотеха еще не было создано. Просто включилась, сработала и поразила цель.

Я был больше склонен верить второй гипотезе, поскольку, если бы биотехи обладали ядерным вооружением, они бы от человечества уже давно ничего не оставили. С другой стороны, как говорится, надейся на лучшее, а готовься к худшему. Хотя что тут готовиться? Если бы существовала платформа, снабженная ядерными ракетами, если бы она посчитала нас достойной целью для поражения, то противостоять такой атаке мы бы не смогли. От близкого ядерного взрыва мы бы превратились в пар вместе с гравилетом, даже не успев испугаться. Так что я всматривался вдаль чуть более нервно, чем мне хотелось.

За двадцать минут боя нам с Ольгой удалось уничтожить более семидесяти торпед, часть из которых я поразил выстрелами, а большая часть взорвалась самостоятельно в попытке нас сбить. Ударными волнами от близких взрывов из кабины вынесло остатки акриловых панелей, так что духота нам не грозила, однако при наборе скорости на атакующих маневрах врывающийся в кабину поток встречного воздуха здорово мешал ориентироваться, вышибая слезы из глаз. Но я продолжал расчищать акваторию от биотехов.