Гром лениво поглядывал на символы, мелькающие в тяжелой с виду плите – аналогу знакомой Рогги Буру панели образов. На ладьях образная информация носила вспомогательную функцию. Ее можно было бы даже назвать атавизмом: ведь всем управляла Чаша.

– Дождался ты своего, – проворчал Гром. – Кормчий пожаловал, самолично. Надеюсь, он в хорошем расположении духа и не будет…

Корабль тряхнуло – да так, что Рогги Бур, по привычке стоявший по центру пилотажной, с гордо заложенными за спину руками, повалился на пол.

– О, – Гром поднял указательный палец. – Причалил. Даже передохнуть с дороги не захотел…

Не успел Гром поведать о том, что думает по поводу излишней спешки и пренебрежением хорошим отдыхом перед доброй битвой, как раздались тяжелые шаги, и Гром заткнулся, точно прикусив язык.

В пилотажную кабину тяжелой поступью вошел человек огромного роста и на вид – чудовищной физической силы.

В природе таких людей не встречается. Поджигателю прекрасно известно, как при помощи биомеханических технологий нарастить бойцу крепкие мышцы и металлизированные кости.

Но здесь, видимо, дело в другом.

Он и сам чувствовал, как совершенно непостижимым образом исчез с тела лишний жирок, как налились мускулы, обострился взгляд, появилась в теле особая, бесшабашная злая энергия. Поджигатель не приписывал этой заслуги себе.

Видимо, все дело в Чаше. Она формирует своих бойцов, управляя их организмами, программируя их на быструю, но крайне эффективную жизнь.

Но этот выделялся даже на фоне пятерки своих сопровождающих – мрачных карикатур на перестаравшихся атлетов. Он был почти на голову выше их, шея его, как в кулаке, сжимала голову, а рукой он, наверное мог бы раздавить голову чужую. Пылающий, страстный, но вместе с тем, осмысленный и ясный взгляд поражал, приковывал лишал дара речи.

Тело его было залито броней, подчеркивающей каждый мускул, Тяжелый плащ отливал металлом – да, видимо и имел квазиметаллическую структуру.

Таков был Кормчий.

И не для того Чаша сделала вожака Сынов Неба таким, чтобы бросить в бой в первых рядах воинов – хотя, несомненно, так зачастую и происходило.

Облик его был символом – мощи, славы, смысла существования Сынов Неба.

И, глядя на него, Рогги Бур испытал сначала оторопь, а затем – ужас оттого, что осмелился потревожить этого полубога, оторвав от текущих подвигов. Даже бесстрашный Гром как-то сжался, вроде бы – стал меньше…

Но Поджигатель в очередной раз одернул себя: все это ему давно знакомо. Чаша просто манипулирует чувствами – своих и врагов. И не ему, Поджигателю поддаваться всем этим внешним эффектам.