— Ты когда-нибудь думал, каково это — чувствовать молот Тора? Сорок «же», давящих на тебя? — Его взгляд стал холодным. — Я почувствовал. В первое же утро после нашего возвращения я проснулся с молотом Тора на своем хребте. Мы все почувствовали. Мы пытались сопротивляться, мы пытались поговорить с парнями наверху. Черт, Жан-Клод даже уговорил их финансировать еще одну экспедицию. Я не полетел, я к тому времени понял достаточно. Как и Джаап, и Элоиза и… старик Фонг. Его они сломали пополам. Очень медленно. Держали замурованным. Никогда один. Уши на фоне. Вешать им на уши лапшу — даже не думай! Они на Законы наплевали и растерли, и ни один из нас — ни один — не посмел жаловаться. Черт, какую прорву они бросили на него! Я видел Фонга за несколько дней до самоубийства. Он смеялся про себя и говорил, как они остались в дураках. Он собирался быть их Локи, натянуть им нос. Господи, Фонг, прости меня.

Старик теперь трясся от ярости.

Габриел перебил, внезапно насторожившись:

— Что он имел в виду насчет Локи? Как он их обманул? Эллис усмехнулся:

— Ученый-биолог в экспедиции, которая открывает разумную жизнь! И они остались в дураках! А затем вторая экспедиция… — продолжил он. — Отказ гиперпространственного щита. Вранье! Все было подстроено! Они разделались с ними. Разделались бы и с нами… да они и разделались.

А знаешь, что самое смешное? Я был согласен с ними. К черту куеринцев! У них был шанс, но они промотали его. Кроманьонец прогнал неандертальца, неандерталец турнул австралопитека. Это так, как должно быть. Никто ведь не говорит об уничтожении куеринцев, но у них больше места, чем они могут использовать…

Габриел тревожно заерзал, и Эллис посмотрел на него с опаской:

— Ты беспокоишься, парень? Что-то кусает твои яйца? Габриел объяснил с резкостью усталости:

— Мой… народ. Они еще жили в каменном веке, когда первая технически развитая цивилизация достигла их земель.

Колонистам тоже не нужно было много земли, в конце концов, у аборигенов ее было больше, чем надо. Пятьдесят тысяч лет наши святые люди расписывали стены пещер по всей Австралии, но за каких-то два поколения росписи прекратились. Я видел немногие из последних пещерных рисунков. Они изображали европейские корабли, прибывающие из-за моря. Эллис понимающе кивнул:

— Нарисовали пулю, которая убила их, а? — Он харкнул. — Да. Ну, может, это судьба. Не все получают шанс.

— Вы получили.

— Да. Все еще жду, чего будет, — проскрежетал Эллис. — Но я здесь. Я здесь, — повторил он с оттенком вызова. — Выходит, им не так повезло.