И там, где он исчез; стоял Старик, неподвижный как горелый куст. Габриел похолодел, не в силах сдвинуться с места. Старик стоял с пустыми руками, в одних своих зеленых шортах, с примечательным поясом, полным хитроумных вещей. Его фон блестел на запястье, и глаза сверкали.

Ив этот момент Габриел понял, что смерть, которую он держит в руке, — его собственная.

Он не мог пошевелиться. Все, что он должен был сделать, это раздавить заклинание, раздавить его в пыль, и он был бы свободен. Но кость выскользнула из его онемевших пальцев и исчезла в щели между камнями.

Старик протянул руку.

— Габриел, — мягко сказал он.

— Нет! Еще нет! — закричал Габриел. Задыхаясь от ужаса, он повернулся и побежал в буш.

Он бежал.

Спустя три дня у Габриела случился тяжелый сердечный приступ. Врач довольно едко заметил, что если бы не племенные ограничения, то врожденный порок, который и привел к инфаркту, можно было легко обнаружить и вылечить еще при рождении. Однако теперь Габриелу придется довольствоваться мемпласовым сердцем. Возможно, он даже выиграет на этой сделке, если, конечно, переживет эту ночь.