– Ну, насчёт жить – не знаю, но некоторые свойства гиперпространства нам известны! По крайней мере, звук там не распространяется.

– Жестами? – предположил Прокофьев.

– Может, и жестами, но вспомни, призрак, напавший на нас, вдруг сорвался с места и побежал к ангару! Именно там сражались Додики со вторым призраком! Он как-то услышал напарника!

– И как же?

– У меня есть теория. Что нам даёт возможность общаться на расстоянии световых лет? Единственный известный способ – это передавать волны через гиперпространство. А раз мы знаем, что они могут общаться на расстоянии, не выходя в обычное пространство, то, вероятнее всего, используют тот же способ.

– То есть вы хотите сказать, что они «слышат» волны? В этом есть смысл, – задумчиво проговорил Прокофьев. – И даже объясняет, как они определяли корабли с контрабандой. Им не нужен был предатель! Они просто прослушивали переговоры!

– Я о том же! А что, если мы их оглушим?

Прокофьев нахмурился.

– И как же?

– Телевизор, Антоха! Стегус говорил, что теперь он может транслировать передачи в любом диапазоне! Они лишили нас связи, а мы сделаем то же самое с ними!

– А что? Их глухота даст нам хоть какую-то фору!

Они быстро перебрались на пост, и Семёныч включил телевизор на трансляцию. Потом передал пульт Квизу. Тот непонимающе взял обруч.

– И что мне делать?

– Отдыхай и наслаждайся, – улыбнулся Семёныч.

Квиз надел обруч на голову, и в тот же миг телевизор начал показывать концерт одной из его любимых групп.

Свон взглянул через плечо, сделал по инерции ещё пару шагов и остановился. Его больше не преследовали.

Более того, с призраками явно творилось что-то неладное. Они стояли согнувшись и пытались зажать уши своими бесплотными руками. Их трясло, шатало, им было явно очень плохо.

А потом начало происходить и вовсе необъяснимое. Плотность призраков начала меняться. Туман, из которого они состояли, то сгущался, то становился снова прозрачным. Словно внутри них что-то пульсировало. Нет, будто что-то пыталось вытолкнуть их из гиперпространства, а они сопротивлялись.

Свон ошарашенно наблюдал за происходящим. С каждым новым тактом пульсации они всё больше приближались к реальности. Теперь это были не бесплотные силуэты, уже можно было различить очертания одежды, а иногда даже черты лица. Свону этого хватило, чтобы убедиться в своих подозрениях. Он знал, кто находится перед ним.