Эфернус усмехнулся и возразил:

– Это ты зря. У нас здесь тоже полно народу, которым близость к Связному Времени поможет определиться с жизненным выбором. Да и в город ты выходить можешь! Загримирую тебя под слоника, и вперед – никто не узнает!

– Ну, если только под слоника, – улыбнулся Улисс.

– Вот и решено! Так что хорош хандрить! Давай-ка лучше поведай о своих странствиях по заморским краям. Мне ведь все интересно!

Улисс принялся рассказывать про свои путешествия.

Его рассказ был прерван голосами, доносящимися с верхних этажей пустующего здания. Улисс замолчал и навострил уши.

– Это они! – шепотом сообщил он Эфернусу.

– Кто они? – удивился черно-бурый друг.

– Несчастные!

– Здесь? Сейчас? – удивился Эфернус. – Зачем?

– Нет времени гадать!

Улисс вскочил и укрылся между стеллажами. Очень вовремя: в хранилище как раз спустились Несчастные в полном составе.

Взрослая лисица Берта, лучшая в городе учительница музыки, семейная женщина, мать двоих чудесных подростков-лисят.

Располневший пингвин Евгений, известный каждому книголюбу и киноману как Евген Ледовитый, писатель и сценарист, познавший без числа взлеты и падения.

Кот Константин, сменивший за последние годы десятки занятий, без конца попадающий в передряги, так пока и не нашедший себя. Хотя сам он не уставал повторять, что в этом образе жизни и есть настоящий он, и нечего тут искать.

Со стороны могло показаться, что между этими тремя не может быть ничего общего. Но такое суждение было бы ошибкой, потому что на самом деле их судьбы связывала прочная нить, имя которой «прошлое». И это прошлое не желало забываться, оно оставалось с ними постоянно. Оно даже формировало их образ мыслей и руководило принятием решений. Потому что в этом прошлом с ними был Лис Улисс. А такое не забудешь.

– Вот так неожиданность! – воскликнул Эфернус, выходя навстречу гостям. – Сколько же мы не виделись? Месяц? Два?

– Пятнадцать лет, – рассмеялась Берта.

– Серьезно? Немного больше, чем месяц… Да вы располагайтесь! Кто вас провел в Сумрачный Кампус? Никто не обижал по дороге?

Несчастные прошли вглубь хранилища, но рассаживаться не стали.