— Ну, — выкрикнул Гемонович, — нагляделся на свою красавицу? Можешь получить ее из рук в руки. Давай сумку.

И он сделал шаг со ступенек. Но внезапно ойкнул, нагибаясь и хватаясь руками за лицо. Пистолета, однако, не выпустил. Почти одновременно один из парней, до сих пор державших Ляльку, вдруг отпустил ее и, словно пародируя Гегемона, полностью повторил его движения. Лариса на какой-то неуловимый миг замерла, а потом, немного согнув ногу, бросила второго захватчика через бедро. Тот, будто мешок, упал на спину, но, глухо хукнув, попробовал снова принять вертикальную позу. Не успел. Точный удар Лялькиной ноги окончательно припечатал его к мостовой. А я уже влетал в раскрытые двери «Пятачка», чтобы нейтрализовать последнего члена этой банды. На мое счастье, он как раз бежал мне навстречу, и я совершенно не был виноват в том, что этот разиня со всего размаха налетел на мой кулак, после чего, вытаращив глаза, медленно осел возле двери. Их, глаза, разувать иногда нужно.

Быстро вернувшись к Ляльке, я схватил ее за руку:

— Ушиваемся отсюда!

Та не стала задавать лишних вопросов и, перепрыгнув через своего неприятеля, побежала за мной мимо Гемоновича, который, раскачиваясь и не отпуская рук от лица, стоял на коленях.

Все было разыграно как по нотам. Я бежал к дому, из окна которого высунулся Дмитрий, и мысленно решил основать международную премию «Грезмец» — «Гременецкий золотой стрелец». Первую такую награду должен был получить Дмитрий Анатольевич. Заслужил, снайпер с уфологическими наклонностями!

Все было разыграно как по нотам. И, наверное, именно эта легкость, с которой мы освободили Ляльку, несколько расслабила меня. Потому что я допустил ошибку. Одну единственную ошибку. А именно: пробегая мимо Гемоновича, я даже не попытался ударить его, а про пистолет, который он держал в руке, вообще забыл. Прямо бред какой-то!..

Первый выстрел хлестнул воздух, когда мы уже почти подбегали к окну, а Дмитрий высунул из него ногу, чтобы выпрыгнуть на газон с раскиданным по нему кирпичом. Я резко оглянулся. Гемонович, так и не отняв левой руки от глаз, правой направил пистолет в нашем направлении. На звук стрелял, гад!

— Лялька! Быстро беги за угол, — выкрикнул я. — Дмитрий, не высовывайся!..

Вторая пуля ударила возле меня, высекая цементную пыль из стены дома. Умница Лялька продолжала бежать. Дмитрий приготовился к прыжку. Я замахал ему рукой и заорал:

— Назад! Назад!..

И чуть не поймал третью пулю.

А Дмитрий уже неуклюже приземлился, с грохотом разбросав груду кирпича, попавшуюся ему под ноги. Треклятый Гемонович среагировал почти мгновенно, шандарахнув четвертой пулей по месту падения Бабия. Я видел, как того пошатнуло и бросило назад, к стенке, а на грязном лбу мгновенно расплылось красное пятно.