— Да, пожалуй, ты прав, — согласился немец, отщипывая ломтик хлеба от куска побольше. — Вольф, а он действительно был первым?

— Убитым мной? — уточнил Вовка, сразу догадавшись, о чем спрашивает наставник. — Первый…

— Запомни этот день, пацан, — произнес Михаэль. — Сегодня ты стал владельцем своего собственного кладбища, которое с годами будет только расти. Если ты, конечно, не сломаешься в процессе…

— Я не сломаюсь, Михаэль! — серьезно ответил Вовка, до хруста сжав кулаки.

— Так держать, кадет! — Сандлер поднял очередную мензурку. — И да поможет тебе Бог!

* * *

Всё то время, которое Вовка провалялся в лазарете, шла подготовка к грядущему торжеству: здания школы, склады, заборы, бордюры и деревья были отремонтированы, покрашены, побелены и подстрижены. Нойман стремился подать комиссии «Псарню» как образцово-показательное военизированное учреждение, где руководство уделяет внимание даже самой затрапезной мелочи. С первоначально поставленной задачей — наведением внешнего лоска — он справился отлично. С остальным же дела обстояли немного хуже, чем того бы хотелось оберстлёйтнанту: через несколько дней после кровавой репетиции праздника слегли несколько курсантов с жуткими психическими расстройствами, вплоть до полной невменяемости. Некоторые кадеты начали мочиться по ночам, и случаи ночного недержания регистрировались практически в каждом взводе. От таких унтерменшей постарались побыстрее избавиться — нет курсанта, нет проблемы. Усилиями Псов и «выписанных» Францем «на убой» китайцев на территории пустующего танкового полигона и прилегающего к нему участка леса была устроена площадка для военно-спортивной игры под кодовым названием «Dorf» — «Хуторок». Голая территория полигона преобразилась, обзаведясь дощатыми макетами изб и плетеными изгородями. В противоположных концах полигона были устроены две укрепленные базы — штабы противоборствующих сторон. С сюжетом игры наставники решили не париться, предложив Нойману стандартную схему: «захват знамени противника». Получив «добро» от начальства, Сандлер, как командир лучшего взвода Псов, принялся натаскивать кадетов, до посинения гоняя их по импровизированной деревне. Как бы он ни относился к проекту Франца, ударить перед высоким руководством Рейха «лицом в грязь» ему не хотелось. Вовка, покинувший лазарет лишь в конце мая, не успел прочувствовать на собственной шкуре все прелести «Хуторка».

— Повезло тебе, Вовка! — с завистью произнес Семка Вахромеев, когда Путилов появился в казарме. — Знаешь как нас тут Сандлер без тебя гонял?