Прием высоких гостей прошел без сучка без задоринки по прошлогоднему сценарию празднования годовщины Национал-социалистической революции.
В общем, гости остались довольны. Во время торжественного обеденного застолья рейхсляйтер Браун отметил высокую физическую подготовку Псов и поблагодарил за отличные строевые навыки личного состава. Не вызвало нареканий рейхсляйтера и умение малолетних унтерменшей обращаться с боевым оружием.
— Спасибо за отличную службу, господа! — поблагодарил он присутствующих на застолье офицеров. — С такими результатами мне не стыдно будет идти на доклад к фюреру. Вы сделали даже немного больше, чем я рассчитывал увидеть… Ты что-то хотел добавить, Бургарт? — спросил Карл, заметив, как заерзал на своем месте директор школы.
— Если позволите, герр рейхсляйтер…
— Да, пожалуйста, Бургарт.
— У нас осталось еще одно мероприятие, не вошедшее в общий перечень. Я думаю, что вам будет интересно посмотреть. Надеюсь, что наши Псы вас еще удивят.
— И что же это за мероприятие, герр Нойман? — выразил общее мнение членов комиссии Браун.
— Мы решили устроить показательную военно-полевую игру, — приоткрыл карты оберстлёйтнант, — максимально приближенную к боевым действиям. На пустующем танковом полигоне мы выстроили небольшой городок. Правила игры максимально просты: две противоборствующие команды будут бороться за захват вражеского флага.
— Хм, это действительно интересно, — признался рейхсляйтер. — Планируете использовать оружие?
— Конечно, герр рейхсляйтер. И не только оружие…
— Что еще можно использовать? — не понял Браун.
— Разрешите, я поясню, герр Браун, — произнес Нойман. — В нашей игре мы планируем использовать «живой материал» — военнопленных китайцев, которых в большом количестве сейчас перебрасывают в западном направлении.
— В качестве кого? — не удержавшись, влез в разговор Отто Розенбург.
— В качестве одной из сторон? — сразу докопался до сути Карл Браун. — Не так ли, оберстлёйтнант?
— Так точно, герр рейхсляйтер! — подтвердил его догадку Бургарт.
— А что? Китайцы против наших псов… — оценил задумку Браун. — Это уже интересно!