— Прекрасно слышу, — сказала Анджелла, в голосе ее зазвучала сталь. — Что, все? Скис? — Андреа стоял, глядя на нее непонимающим взглядом. — Правильно. Ни на что ты не годен. Тебе бы цветочки выращивать где-нибудь в лесу. Или в политиков играть, чесать языками в парламентах. Пацифист гребаный. Все, на что ты способен — это орать зверем, когда в меня кончаешь.

— Замолкни, — потребовал Андреа.

— А то что? — вызывающе спросила Анджелла.

Андреа взмахнул рукой. Тотчас раздался звучный шлепок. Анджелла застыла, не в силах поверить в происходящее. Ее щека горела огнем.

— Ты этого хотела? — спросил Андреа.

— Ты как посмел, щенок? — спросила Анджелла шепотом.

Андреа схватил ее за руку, поднял с капота, развернул, а затем с силой толкнул грудью на полированный металл.

— Андреа, что ты делаешь? — испугавшись, воскликнула Анджелла.

Андреа выдернул ремень из брюк, и с размаху хлестанул по обтянутой черным винилом попке. Девушка громко вскрикнула от боли.

— Ты этого от меня добивалась? — воскликнул Андреа и ударил еще раз.

Анджелла выгнулась колесом, всхлипнула.

— Ты этого от меня добивалась, да? — Андреа схватил ее свободной рукой за шею, и принялся бить по спине, попке, бедрам. — Мразь! Сука! Стерва! Потаскуха!

Хлесткие удары сыпались один за другим.

— Андреа… — простонала Анджелла сквозь слезы. — Любимый, милый… нет, пожалуйста, прости меня…

— Что, уже не хочешь так? — Андреа заломил ей руки за спиной, связал ремнем. Ничего, блядь, я тебе сейчас устрою…

— Андреа… — прошептала, подавившись плачем, Анджелла. — Не надо, прошу тебя…

— Сама виновата, — отрезал Андреа, расстегнул молнию на кэтсьюте между ног девушки, провел ладонью по половым губам. Низ живота, промежность словно обожгло огнем. Щечки девушки вспыхнули красным, она задрожала, затряслась мелкой дрожью.

— Андреа… — Анджелла все продолжала всхлипывать, слезы текли по ее щекам ручьями. — Я так не хочу, слышишь?

Тотчас низ живота разорвала тупая боль, девушка громко закричала…