* * *

Любишь кататься — катись к чертовой матери!

— Он пришел в себя, — первое, что услышал Иван, с трудом открыв глаза.

Голова болела, особенно ныл затылок, но потрогать его руками не получилось. Иван обнаружил себя привязанным к тому же самому креслу, электроды подключены, шлем на голове.

— Знакомая ситуация, господин Волгин, не находите? — поинтересовался магистр, глядя на Ивана не мигающим совиным взглядом. — На этот раз у вас не получится сбежать, уверяю, выхода нет, добровольное признание сделает смерть быстрой и безболезненной.

— Тьфу, — плюнул Иван, надеясь попасть в ненавистную рожу.

— Повторяю вопрос, — магистр слегка поморщился, — как вы это делаете, как вы научились этому? Как видите, я не хочу узнать от вас ничего нового и целиком полагаюсь на благоразумие.

— Сволочь, — Иван дернулся в кресле, но широкие пластиковые ленты даже не потянулись от его могучего рывка, только в голове поплыл туман.

— Напрасно вы так, глупо и недальновидно. Вы — перспективный кадр, я мог бы предложить отличную должность в… об этом позже. Про деньги можете забыть. Вовремя, все нужно делать, вовремя. А вот должность вполне можно получить. Не упустите шанс, Волгин.

— Магистр, — вмешался в разговор молчавший доселе Меньшиков, — как получите результат, сообщите мне. Но не усердствуйте, этот человек нужен нам живым и не потерявшим своих способностей. Мы договорились, магистр? — с легкой угрозой в голосе спросил Меньшиков.

— Конечно, граф, мы же всегда договариваемся. Только не всегда вы делитесь с нами информацией. И не нужно делать такие страшные глаза, я сообщу. Ваш друг останется в живых. Более или менее, — добавил магистр, криво ухмыльнувшись.

Меньшиков пристально смотрел в глаза Ивана, словно пытался достучаться до сокрытой в глубине сознания тайны. Иван взгляда не отвел, насупился, зубы стиснул, но слабины не дал. Граф поморщился и продолжил тоном, полным странного сочувствия, ставя при этом неожиданные акценты в словах.

— Советую, Волгин, вести себя разумно. Сейчас не время для игр в героев. Родину спасать нужно, пилот. Думай, головой думай и выводы делай правильные. Враг у порога, мы перед ним, как голые. Родина… — Меньшиков сделал многозначительную паузу, — нуждается в новом оружии и твоя задача нам помочь.

«Разумно… родину спасать… головой думай… родина… нам помочь», — читалось по акцентам. Вроде как граф об общем деле говорил, а акценты уточняли задачу, рисовали ее с неожиданной стороны. Выходило по всему, что дружба дружбой, а табачок все ж таки врозь. Вот и думай после таких речей, как именно себя вести нужно с магистром, что говорить, а об чем и помолчать.