Он положил блестящую головку девушки на сгиб могучей руки и с неизъяснимым облегчением крепко поцеловал ее в полные коралловые губы.

– Ты сильный, – повторила она слабеющим голоском. – Люби меня… люби…

Сонное бормотание смолкло; темные глаза закрылись, длинные ресницы отбросили тень на чувственные щечки; роскошное тело расслабилось в объятиях Конана.

Нахмурившись, он смотрел на нее. Похоже, она была частью иллюзии, что витала над всем городом, но упругая мягкость ее тела под его жадными пальцами убедила Конана, что он держит в объятиях живую девушку, а не тень сна. Не терзаясь более ненужными сомнениями, киммериец поспешно опустил ее на меха, укрывающие возвышение. Сон ее был слишком глубок, чтобы его можно было счесть естественным. Он решил, что она, должно быть, принимает какой-нибудь наркотик, не исключено, что черный лотос Ксутала.

Но тут Конан нашел еще кое-что, что заставило его призадуматься. Среди мехов на помосте лежала великолепная пятнистая шкура насыщенного золотистого цвета. Причем она была не умелой подделкой или имитацией, а настоящей шкурой реального зверя. Но Конан знал, что этот самый зверь считается вымершим вот уже добрую тысячу лет. Речь шла о большом золотистом леопарде, персонаже многих хайборийских легенд и преданий, которого увековечили в красках и мраморе художники древности.

В замешательстве покачав головой, Конан вышел через арочный проход в извилистый коридор. В самом доме царила гулкая тишина, но снаружи донеслись звуки, по которым он безошибочно определил, что кто-то поднимается по лестнице на стене, с которой он беспрепятственно шагнул в окно. Мгновением позже он с изумлением услышал, как что-то очень тяжелое мягко приземлилось на пол комнаты, из которой он только что вышел. Быстро повернувшись, он поспешил по извилистому коридору, как вдруг очередная находка, на этот раз – на полу, заставила его замереть на месте.

Перед ним лежал человек. Одна половина его туловища находилась в коридоре, а другая осталась в проеме, который обычно закрывала дверь, искусно замаскированная под стенные панели. Мужчина с бритой головой и жестокими чертами лица выглядел смуглым и худощавым, из одежды на нем имелась лишь атласная набедренная повязка. Он лежал так, словно смерть внезапно настигла его в тот момент, когда он выходил из потайной двери. Конан склонился над ним, силясь установить причину смерти, но обнаружил, что тот, как и девушка в комнате, всего лишь заснул крепким беспробудным сном.

Но почему он выбрал такое неудобное место, чтобы отдохнуть? Ломая голову над этим вопросом, Конан вдруг едва не подпрыгнул, расслышав у себя за спиной какие-то звуки. Что-то двигалось к нему по коридору. Метнув в ту сторону быстрый взгляд, он увидел, что коридор заканчивается большой дверью, которой, по всем канонам, полагалось быть запертой. Конан вытащил безвольное, лежащее ничком тело из проема и перешагнул порог, закрывая за собой стенную панель. Мягкий щелчок подсказал ему, что она встала на место. Оказавшись в полной темноте, он услышал, как шаркающие шаги замерли как раз напротив двери, и по спине у него пополз предательский холодок. Эти шаги не могли принадлежать ни человеку, ни любому известному ему зверю.