– В Бездне не было другой жизни, кроме той, что сосредоточена во мне, – звучал голос. – Равным образом там не было ни света, ни движения, ни звука. Только стремление выжить, которое нельзя описать или выразить словами, толкало меня наверх, слепое, бездушное и неумолимое. Я карабкался из века в век, сквозь пласты вечной тьмы…

Завороженный этим колокольным резонансом, Конан присел на корточки, забыв обо всем на свете, пока гипнотическая сила голоса не подчинила себе все его органы чувств, создав вместо них иллюзию зрения. Конан больше не слышал голоса, если не считать далеких и ритмичных звуковых волн. Он перенесся в другое время и растворился в нем, лишившись собственной индивидуальности, и наблюдал за превращениями существа, которое люди называли Кхосатралом Кхелем. Оно карабкалось наверх, из Бездны и Ночи, облекая себя плотью материального универсума.

Но человеческая плоть оказалась слишком хрупкой и негодной, чтобы выдержать присутствие чудовищной сущности, которой и был Кхосатрал Кхель. Поэтому он принял облик человека, но плоть его не была человеческой плотью и кости не были костями, а кровь – кровью. Он стал кощунственным надругательством над силами природы, потому что заставил жить, думать и действовать первичную субстанцию, которая до того никогда не пульсировала в живых существах.

Он шествовал по миру, как бог, потому что никакое земное оружие не могло причинить ему вреда, а век для него длился не долее часа. В своих скитаниях он наткнулся на первобытных людей, обитающих на острове Дагония, и ему вдруг захотелось привить этой расе культуру и цивилизацию. С его помощью они возвели город Дагон, а потом и сами поселились там и стали почитать его. Странными и вызывающими ужас были его слуги, призванные из темных уголков планеты, где все еще влачили мрачное существование пережитки давно забытых эпох. Дом бога в Дагоне соединялся с остальными посредством туннелей, по которым жрецы с бритыми головами волокли несчастных людей для того, чтобы принести ему в жертву.

Однако по прошествии многих веков на берегах моря появился свирепый и неукротимый народ. Он называл себя йетши, но после жестокой битвы был покорен, и в течение почти целого поколения его люди умирали на алтарях Кхосатрала.

Его колдовство удерживало их в повиновении. И вот однажды их жрец, сухопарый и высокий мужчина неизвестной расы, ушел в пустыню, а когда вернулся, то принес с собой нож, сделанный из материала, которого не было на земле. Он был выплавлен из метеора, который, подобно огненной стреле, пронизал небеса и упал в глухой долине. Рабы восстали. Их зазубренные клинки в форме полумесяца вырезали дагонитов, как овец, и магия Кхосатрала оказалась бессильна против этого неземного ножа. И пока в кровавом дыму, что застилал улицы, творилось насилие и поголовное истребление жителей, самый мрачный акт этой драмы разыгрывался под таинственным куполом позади огромной комнаты с помостом, на котором стоял медный трон, а стены были покрыты пятнистыми чешуйками, подобными коже змеи.