Бросив тяжелый меховой плащ на сани – вдруг придется бежать, – Дартун продолжал осмотр. Вскоре ему почудилось, будто он что-то слышит.

–  Держитесь вместе, – предупредил он остальных, и они сбились в кучу, как дети, вцепившись в свои реликвии, каждая из которых могла убить человека в один миг.

Приглушенный животный всхлип.

Резкий вдох, долетевший откуда-то из-за ближайшего дома.

Дартун зашагал туда по скользкой земле, шаря в кармане в поисках какой-нибудь реликвии, как вдруг понял, что никакой надобности в ней нет.

На земле лежало то, что осталось от голой молоденькой девушки, чьи потроха вывалились наружу через горизонтальный разрез у нее на животе; рядом толклась изголодавшаяся собака с окровавленной мордой. Дартун замахал руками, прогоняя ее, и та наконец затрусила к проулку между сараями, на каждом шагу оборачиваясь и бросая на него сторожкие взгляды, пока не ушла совсем.

Дартун присел рядом с телом на корточки; он увидел, что несколько ребер грудной клетки девушки были обнажены, а скальп частично снят, под ним белели кости черепа. Не снимая перчаток, он тронул сначала одну ее руку, потом другую, и они упали наземь, наполовину оторванные от торса. Похоже, ее кости пытались вытащить из тела, но потом бросили эту затею. Чем были нанесены все эти надрезы, определить не представлялось возможным.

Что это было, когти какого-то животного? Но почему ее одну бросили здесь, а где другие?

За его спиной скрипнул под легкими шагами снег, он обернулся и увидел Верэйн, всю в слезах, Тоди и Туунга, которые выглядывали из-за ее спины.

–  Это… – она всхлипнула, – что?

–  Отойди, Верэйн! – скомандовал Дартун. – Возвращайтесь к саням все вместе и будьте начеку. – И он взмахнул рукой, делая им знак, чтобы они уходили.

Он еще раз осмотрел тело. И хотя ему не раз доводилось возвращать людей из мертвых, для этой девушки он ничего не мог сделать. Слишком жестоко ее разорвали на части, чтобы пытаться вернуть этим частям подобие жизни.

Кто мог такое сотворить и зачем ему понадобилось вынимать из нее кости? Может быть, в качестве предупреждения другим? Нет, тогда ее оставили бы там, откуда ее было бы хорошо видно. Эту же просто бросили как отработанный материал.

Находка заинтриговала его как исследователя, внушив ему в то же время глубокое человеческое отвращение. Пусть даже на острова архипелага прибыла некая новая раса, но зачем ей истреблять все население Тинеаг’ла, да еще с такой вопиющей жестокостью? Хотя, вне всякого сомнения, немало племен, обитавших здесь когда-то, задавались тем же вопросом относительно империи, отобравшей у них землю.