– Как он меня раскусил? – спросила Женя, поднимаясь на ноги.

– Это не он, – снова улыбнулся Олег. – Это я.

Женя презрительно фыркнула.

– Помнишь, я заглянул в дверь и сказал, что все нормально, как обычно? «Как обычно» – это условный сигнал. А он мне просто в ответ кивнул. У нас все обговорено заранее. Конечно, я с самого начала тебя подозревал. Но подай я сигнал раньше, могли бы всплыть мои умственные способности. А ты сама мне подыграла. Запомни, солнышко, дурак не бьет дурака просто так, за нескромное предложение. У дураков все просто. Они друг к другу хорошо относятся. Это простые добрые ребята. А вот вы, раньше времени проснувшиеся…

– Мы, – поправила Женя.

– Я научился держать себя в узде. Я научился понимать дураков и даже любить такими, какие они есть. А вы этого не можете. Когда я выгонял из города того умника… Видела бы ты, как у него руки тряслись! Я думал – все, одно неловкое движение, и мне каюк. Слушай, подруга, откуда такая ненависть, а? За что?

Женя закусила губу, рассматривая Олега сверху вниз. Тот все еще улыбался.

– Может, это ты один так счастливо устроен, что живешь среди тупых и тебя не пытаются съесть, – пробормотала Женя задумчиво. – Не знаю… Но мне кажется, братец, что ты просто банальный подлец. Торгаш. Ради будущей выгоды готов на любые унижения. Готов терпеть, что у тебя на глазах ласковый дядя заводит гарем. Что тысяча свободных людей пашет на него и выполняет любые его приказы. Как хочешь, это твой выбор. Теперь легко быть подлецом. Стыдиться некого, мама с папой не расстроятся. Только я так не могу. Извини. Очень рада была познакомиться с главным циником планеты.

– Либеральная идеалистка, – сказал Олег печально. – И слабачка. Это новый мир, неужели ты не понимаешь? Здесь выживут только молодые и сильные. Будешь рассуждать, как старая брюзга – тебе конец. Ладно. Наше соглашение работает?

– Работает, – кивнула Женя. – По мне лучше молодой циник, чем пожилой маньяк.

Олег хмыкнул. Не без гордости.

* * *

Пять километров лесом с двумя автоматами на загривке, шестью запасными магазинами, пистолетом и биноклем Гош преодолел за неполные тридцать минут и выскочил к блокпосту на московской трассе взмыленный, как скаковая лошадь. Не догадайся он с утра вместо любимых сапог обуть кроссовки, задача оказалась бы ему не по силам. Но все равно пришлось долго валяться в траве, переводя дух. Впору было умереть, так сердце прыгало.

На блокпосту орала музыка. Отдуваясь, Гош лежал, глядя в небо, и пытался расшифровать загадочный смысл фразы «… где разбитые мечты обретают снова силу высоты». Признал, что это ему недоступно, и взялся за бинокль.