— Бог Людей, этот человек не похож ни на кого из тех, кого мне доводилось видеть.

А вот что Кимишу, с точки зрения императора, было совершенно не к лицу, так это его страсть к театральности. Он говорил не спеша, выдерживая паузы, точно завзятый актер, с таким видом, как будто весь мир — всего лишь хор при нем. Суть дела Кимиш ревниво приберегал напоследок и выдавал ее в согласии с законами повествования, а никак не со срочностью и необходимостью.

— Твое дело, Кимиш, получать ответы! — отрезал Ксерий. — Почему мне приходится допрашивать палача?

Кимиш пожал плечами.

— Ну, иногда лучше один раз увидеть, чем семь раз услышать, — сказал он и взял с подставки, стоящей подле советника, небольшие щипцы. — Вот, поглядите.

Он опустился на колени и взял в левую руку ногу советника. И принялся медленно, со скучающим видом профессионала сдирать ноготь с пальца.

Ничего. Ни стона, ни звука. Старческое тело даже не вздрогнуло.

— Это не человек! — ахнул Ксерий и отшатнулся.

Прочие застыли, ошеломленные. Император обернулся к Кемемкетри — тот покачал головой, — потом к Скалетею, и тот прямо сказал:

— Здесь никакого колдовства нет, о Бог Людей.

Ксерий развернулся к своему советнику.

— Что ты такое?! — вскричал он.

Старческое лицо усмехнулось.

— Я — большее, Ксерий. Я нечто большее.

Это не был голос Скеаоса — это был шум словно бы множества голосов.

Земля поплыла под ногами Ксерия. Он ухватился за Кемемкетри — тот невольно отшатнулся от хоры, болтавшейся на шее у императора. Ксерий взглянул в глумливое лицо колдуна. «Имперский Сайк!» — мысленно взвыл он. Коварные. Лелеющие тайные помыслы и замыслы. Только у них есть такие возможности. Только они могли…

— Ты лжешь! — крикнул он великому магистру. — Без колдовства тут обойтись не могло! Я чувствую в воздухе его отраву! Вся комната воняет колдовством!

Он отшвырнул перепуганного колдуна наземь.

— И этого раба ты подкупил! — орал Ксерий, указывая на Скалетея, который сделался белее мела. — А, Кемемкетри? Грязная, нечестивая шавка! Это твоих рук дело? Сайк возжелал сделаться Багряными Шпилями западных земель, да? Превратить своего императора в марионетку?

Ксерий запнулся на полуслове и выпустил колдуна — в дверях появился Конфас. Рядом с ним стоял колдун Завета. Помощники Кемемкетри поспешно подняли своего великого магистра на ноги.