Вряд ли турист, ищущий приключений, будет разбивать палатку на окраине небольшого городка рядом со свалкой бытового мусора. Пейзаж не располагает. Стало быть, мужчина прибыл сюда, как и я, к господину Ницше. Поклонник? Инспектор? Нет, все равно непонятно – палатка-то ему зачем?

– Здравствуйте! – издалека крикнул я.

– Здравствуйте! – отозвался мужчина и скупо улыбнулся. Голова его была высоко поднята, подбородок почти что вздернут, хотя он и так смотрел на меня с холма, сверху вниз.

Оставаться на месте теперь было глупо. Нужно подняться и познакомиться поближе. Но что спросить у мужчины? Кто он такой и что здесь делает? А вправе ли я задавать такие вопросы? Оставалось только представиться самому.

Поднявшись на холм, я сказал первое, что пришло в голову:

– Извините, что побеспокоил. Даниил Гончаров.

Мужчина вновь сдержанно улыбнулся:

– Нисколько не побеспокоили. Вас-то я и надеялся встретить. Николай.

– Очень приятно. Вы из комиссии?

– Нет-нет, – с каким-то странным выражением лица усмехнулся мужчина. – Я к вам как к инспектору.

Я растерялся. Ко мне? Я еще и первое задание не выполнил… Что понадобилось от меня экстравагантному джентльмену?

– Мне сообщили, что вы будете выступать в роли переговорщика, – уверенно продолжил Николай. – Что вас уполномочили сделать какие-то заявления и предложения. И я решил познакомиться с вами пораньше и поближе.

Говорил он немного странно. Не то чтобы заикался, но немного задерживал слова. И словно бы декламировал. Выговор его был приятным, чистым. Не иностранец, это точно. Где же я мог его видеть?

– Переговорщика о чем? – спросил я. – Не знаю, что вы имеете в виду. Пока что я никаких заявлений делать не собирался.

– Похвально, – отозвался Николай. – В таком важном вопросе спешить не стоит.

– Вы о Фридрихе Вильгельме?

– Нет, не о нем. Хотя познакомиться с Ницше, конечно, любопытно. Очень любопытно. Замечательная личность.

– Да… Мы вчера расстались не слишком дружески. А он видел вашу палатку?

– По всей видимости. – Николай оглянулся на желтое полотнище: – По-моему, трудно не заметить.

– Он не протестовал?