Чистый воздух этого мира вызывал отвращение, если вдыхать его всей грудью. Говорить о своих чувствах к Игре с ее братом казалось трудной задачей, рассказать же о некоторых событиях было и вовсе невозможно. Но разговор назрел, и чем быстрее он случится, тем лучше.

– Ну что ты молчишь, как будто язык проглотил?

– Я не молчу, я… прах побери, Гвейр, я ответил бы, если бы знал, как ответить!

– Это так трудно, ответить на простой вопрос? Что происходит между тобой и Игре? Или, ты думаешь, меня это не касается?

– Нет, не думаю. Я ждал, что ты спросишь.

– И?

Рольван еще раз набрал полные легкие безвкусного воздуха.

– Я не знаю, что у нас происходит. Вполне возможно, что ничего, но… – сам не заметив, он перешел на виноватый шепот, – не потому, что я этого не хочу. Я очень этого хочу, Гвейр, и я… я на все готов ради этого.

После долгого молчания Гвейр сказал:

– Злая шутка богов, – и отвернулся.

Рольван обнаружил, что изо всех сил сжимает кулаки, а на лице выступил пот. Заставил себя успокоиться. Сказал – не то вопросительно, не то утверждающе:

– Ты, конечно, считаешь, что я ее недостоин.

Гвейр резко дернул головой:

– Игре не та девушка, которой я мог бы указывать – ни в этом, ни в чем другом.

– Но ты ее старший брат и единственный живой родственник. Если бы все было иначе… Гвейр, если бы всего этого не случилось и я пришел бы к тебе просить ее руки…

– Я сбросил бы тебя с лестницы, не сомневайся. В нашем доме были очень крутые лестницы, думаю, как раз для таких случаев. Взгляни на себя. Любимец епископа, который не пропускал ни одной службы, а потом прямо из храма тащился в кабак, днем ухлестывал за эргской дочкой, а ночами развлекал гулящих девок – мне ли не знать, каким ты был! И оставался бы таким по сей день. Нет, Рольван, если бы этого всего не случилось, я не позволил бы тебе даже посмотреть в сторону моей сестры.

– А сейчас?

– Сейчас… – Гвейр вытянул ноги и прислонился затылком к стволу дерева. – Ты очень стараешься, я это вижу. И верю в твою искренность. Но это ничего не значит, неужели ты не понимаешь? О чем вообще ты думаешь? Игре – Верховный дрейв! В прошлом, мы еще помним то время, ни один тидир не смел и шагу ступить без слова Верховного дрейва. Выше нее в Лиандарсе только боги, и богам принадлежит ее жизнь. Даже если она полюбит тебя, в чем я сомневаюсь, потому что знаю свою сестру, что дальше? Ты ведь не ждешь, что она станет твоей женой и будет латать твою одежду, поджидая, пока ты вернешься с войны?

– Нет, конечно, – вздохнул Рольван. – О таком я и не думал. Но ведь… Ты сам сказал, боги усадили меня за стол и говорили со мной, и это должно что-нибудь означать, и…