– И… прошу вас… оставить мою землю в покое.

Демонический смех разом стих.

Длинноухая голова приблизилась к лицу аль-Мамуна:

Наглец! Я – хранительница покоя этой земли!

И тогда он обреченно, но честно ответил:

– Больше нет. И на мне нет за это вины. Такова воля Всевышнего.

Кто ты такой, чтобы говорить за Всевышнего?

Обернувшись к шепоту Уззы, Абдаллах хриплым от страха, запинающимся голосом ответил:

– Нет силы, кроме как у Всевышнего. И Он сказал через Али про тебя и твоих сестер: «Аль-Лат, аль-Узза, Манат – только имена, которыми вы сами назвали, – вы и родители ваши. Всевышний не посылал с ними никакого знамения. Они следуют только предположениям и тому, к чему склонны души, а к ним уже пришло от Господа их руководство. Или же человеку принадлежит то, что он пожелает? А ведь Всевышнему принадлежит и последняя жизнь, и первая». Я сожалею о нанесенных вам оскорблениях. Случившееся с нами в последние годы – кара за невоздержанность и неисполнение обязанностей. Но к нам уже пришло руководство от Господа. И это – не вы.

Кто же защитит Таиф? Нахль? Медину? Хайбар? Ямаму? – усмехнулась пустота под маской.

– Страж Престола, – твердо ответил аль-Мамун.

И вдруг вспомнил, зачем он здесь.

О Господь Миров! Конечно! Тарик! Страж Престола! Его-то я и потерял!

Колени затряслись, и руки враз ослабели. Тарик! Он потерял Тарика!

Почуяв его отчаяние, гончие залились торжествующим воем. Пустота под маской Уззы загустела горькой чернотой. За спиной собачьим радостным лаем залилась Манат:

Страж Престола! Страж Престола! И где же он, твой Страж Престола? Ха-ха-ха, посмотрите! Маленький человечек ищет маленького сумеречника! Ха-ха-ха!..