Острые уши, торчащие из огненно-золотых кудряшек, снова поехали наверх – самийа улыбнулся. И сказал:

– В этом саду остановился на ночь гонец барида – думал, доберется до Харата к вечеру, да конь подвел. Пришлось оставаться ночевать.

– Что-то они разъездились, эти гонцы барида… – покосился на сумеречника айяр.

– Вот-вот, – вежливо подтвердил самийа. – А поскольку мы, сумеречники, действительно крайне любопытные существа, то мы залезли к нему в сумку. И прочитали фирман, который он везет.

– Ну?.. – выдохнул айяр.

– Там написано, что со следующей пятницы в вашем храме нужно будет объявлять наследником не нынешнего правителя Хорасана, а сына халифа, Мусу. И что к Нишапуру уже движется тридцать тысяч войска под командованием Али ибн Исы, с приказом занять город и сместить наместника Хорасана. Они уже под Реем.

– Изменили хутбу… – ошалело пробормотал айяр, почесывая бритый затылок. – Аль-Мамун больше не престолонаследник… Тридцать тысяч – ничего себе… Что же будет-то теперь, а?..

Золотые глазищи прищурились:

– Я знаю о твоей стране очень мало, человек. Но даже того, что я знаю, достаточно, чтобы понять – будет война. Причем большая. Я не очень много знаю об аль-Мамуне, но если он не сумасшедший, то так просто не сдастся.

– Еще бы он сдался… – пробормотал айяр.

И вдруг охнул:

– Шайтан… Ох, шайтан… А нерегиль-то, выходит, так в Харате и останется… Не успели они, выходит, в столицу его вывезти…

И, нахмурившись, решился:

– Ну все, теперь я точно направляюсь в пустыню. Я про нерегиля много всяких историй слышал, и ни в одну из таких историй я попасть не желаю.

Проговорив это, бедуин вдруг уставился на сумеречника. И просиял:

– Слушай! Вам же все равно идти некуда! Поехали со мной! Пустыня большая, и уж там-то тебя найти, если сам объявиться не пожелаешь, точно невозможно! А я поручусь за вас перед племенем! А? Гостями будете! Когда такие времена, вместе путешествовать безопаснее!

Самийа долго смотрел на его обрадованное лицо, не мигая. Наконец, длинные ресницы на мгновение схлопнулись:

– Хм… Пустыня… А почему бы и нет?

И подал узкую ладонь с длинными пальцами:

– По рукам.