– Займись в прямом смысле, Аллиль. Уведи ее за холм и займись ей там. Мне нужно время, чтобы все обдумать.

– Да, господин.

– Прекратите! Не смейте!

Аллиль только фыркнул, взял женщину за плечо и повел в темноту. Амина, шипя сквозь зубы, пыталась гордо держать голову. Законы клана запрещали отказывать супругу в близости, когда роду грозила гибель. Более того, если бы мужа не оказалось рядом, Амаргин вполне мог предложить женщину кому-нибудь другому: конечно, это был бы временный брак, такие заканчивались с рождением ребенка. Амина попыталась вывернуть плечо – сама, мол, пойду. Аллиль хватки не ослабил.

Сделав вид, что задумался, Амаргин перекинул ногу через луку седла, уперся в колено локтем и опустил на ладонь подбородок. Где-то в темноте Амина жалобно вскрикнула. Удовлетворенно кивнув, лаонец тихо сказал остальным:

– За нами вышлют погоню.

– Почему вы так думаете, господин?

Сенах спрашивал из любопытства: в истинности предчувствий Амаргина никто не сомневался с того самого дня, как пришли страшные новости из дома.

Именно Амаргин решил отложить отъезд из гостеприимного дома князя Морврина ап-Сеанаха при дворе ханьского императора. Что-то ему не понравилось в том, как легли гадательные камушки. Морврин, при котором он повторил гадание, подумал-подумал и тоже отсоветовал ехать. А ведь не прислушайся Амаргин к глухому, скребущемуся на задворках разума голоску, они бы уже лежали вместе со всеми – во рву у стен Каэр Дор…

Сенах, привезший жуткие вести, спасся чудом: его ранили не так чтобы тяжело, к тому же нападавшие очень спешили – свалили тела в яму, а землей закидали еле-еле. Птичка выкарабкался из рыхлой могилы сам и откопал жену с ребенком. Жену живую, а девочку мертвую – их с матерью пробили копьем насквозь. Финна выжила, хотя острие разорвало легкое и переломало ребра. Выжила, чтобы мстить. И чтобы снова родить ребенка – мстителя. Мстителя за оставшуюся в замковом рву сестру.

Амаргин ответил честно:

– Этот усастый дурачок как-то слишком легко согласился на повышение цены. Значит, ему велели соглашаться на любые деньги. А это подозрительно – обычно айсены торгуются…

Все переглянулись и покивали. И в самом деле, айсен, упустивший выгоду, – нечто невиданное. Как честный айютаец – или, наоборот, вероломный туатег…

– К тому же, – продолжил Амаргин, пощипывая длинную серьгу, – нас наняли уничтожить солдат правительства. Вместе с бумагами халифской канцелярии. Это значит только одно – готовится переворот. А свидетелей заговора такого размаха в живых не оставляют.

Все снова согласно кивнули.