Между тем механик убрал из-под колёс «Хорнета» колодки, пилот закрыл фонарь, запустил моторы, и менее чем через час после исторического разговора в Клавкиной спальне мы стартовали в направлении славного города Конакри.

Дождя и грозы на маршруте пока не было, хотя погода была далека от идеальной и наш «Шершень» изрядно мотало в прорвах воздушных ям. Временами мутило до явственного вкуса желчи во рту, но, к счастью, я полетел не жрамши, и вся эта тошнота не была чревата последствиями.

Характерно, что никаких парашютов у нас с милашкой Барухом не было, что, конечно, не могло не нервировать. При этом с надетыми парашютами мы бы точно не смогли выпрыгнуть через узкий люк грузовой кабины в случае, если бы что-то пошло не так. С другой стороны, как я успел обратить внимание, при посадке в кабину наш бравый пилотяга тоже не имел парашюта. Видимо, в соответствии с правилами гражданской авиации это было не принято, а может, я не увидел его парашют просто потому, что он заранее лежал в чашке пилотского кресла…

Естественно, рассказав свою уже изложенную мной выше краткую и тёмную биографию (говорить при этом приходилось на несколько повышенных тонах, перекрикивая монотонное гудение моторов), Барух, он же Борис, живо поинтересовался – а кто я, собственно, такой (разумеется, не считая уже понятного ему момента насчёт того, что я словак, очень хорошо говорящий по-русски) и как оказался возле Клаудии, которую он уважительно именовал не иначе как «мадам босс».

Я в очередной раз озвучил одну из кратких, дежурных версий своего нахождения здесь. Сказал, что бывший военный, а сейчас, по заданию одного безымянного видного деятеля из Восточной Европы активно ищу нескольких людей, которые изрядно наследили ещё во Вторую мировую, сотрудничая с нацистами.

Интересно, что на Баруха эти мои слова не произвели особого впечатления. Хотя чего я ожидал – в конце концов, он, конечно, еврей, но всё-таки служит не в Моссаде и не в конторе Симона Визенталя, а значит, ловить Эйхмана или какого-нибудь там Барбье явно не собирается…

Зато он весьма живо отреагировал, когда я рассказал ему о том, что, как выяснилось позднее, преступники, поиском которых я сейчас занимаюсь, умудрились ещё и задолжать весьма серьёзные суммы каким-то Клавкиным «партнёрам по бизнесу», что и стало для нас объединяющей «общей темой». На это Барух сказал, что, собственно говоря, по последней причине он и взялся мне помогать (можно подумать, наша крутая Клава дала ему хоть какое-то право выбора). Поскольку на политику он, откровенно говоря, кашлять хотел, а вот долги – это святое…