Стало быть, наш дорогуша Клогнак числился владельцем некой «транспортной компании» – «свободная профессия, собственная мясохладобойня на артельных началах в Конакри»?

Честно говоря, было сложно представить, чтобы даже с целью конспирации своей основной деятельности Барух лично приводил в Конакри какие-нибудь местные шаланды или фелюги, полные кефали или того, что обычно ловят местные рыбаки. Хотя откуда тогда такая вонища? Шаланды, полные фекалий, блин…

За входными дощатыми воротами склада, возле нескольких длинных, заваленных оружием и боеприпасами столов (как я обратил внимание, среди разложенных в живописном беспорядке волын почему-то преобладали британские автоматы «Стэн» с глушителями и плоские пеналы магазинов к ним) перекуривали и жевали скудный харч (в основном это была жареная рыба в разных вариациях и тощий хлеб с маслицем и каким-то вонючим сыром) десятка три весьма колоритных личностей, которых можно было прямо сейчас использовать в качестве массовки в каком-нибудь фильме про Интербригады времён гражданской войны в Испании 1936–1939 гг.

На эту мысль меня натолкнуло то, что почти все присутствующие дяди были облачены в кожаные или замшевые куртки, а некоторые из них ещё и натянули на уши тёмные беретки. Барбудо фиговы…

А вот хари у этих типов были такие, что прямо-таки пробы негде ставить – подобные типажи далеко не в каждом гангстерском кино увидишь. Обычные Клавкины бодигарды выглядели на фоне этих гавриков не в пример культурнее. Не дай бог ночью в тёмном переулке попасться на глаза подобным, с позволения сказать, «интербригадовцам» (а если точнее, скорее уж махновцам)…

Я обратил внимание и на стоявшие на столах как пустые, так и изрядно ополовиненные бутылки из-под винишка и пивасика, а также разнокалиберные кружки, стаканы и рюмки. Похоже, идти на дело в изрядно поддатом виде здесь считалось вполне в порядке вещей. Не знаю, как насчёт дисциплины, но вот с самодисциплиной у них здесь точно были проблемы. Хотя это же был не спецназ ГРУ, а заурядные провинциальные людобои…

При появлении Баруха его «бойцы» резко погасили окурки и обратили свои плохо выбритые, протокольные физиономии в его сторону. Чувствовалось, что мой спутник пользовался авторитетом у своих головорезов.

Сказав на языке Бриана и Пуанкаре что-то типа «всем здрасьте», Барух спросил у своих мрачноватых орлов, как вообще обстоят дела. Из-за стола появился длинный мужик с жидкими усиками, в коричневой кожанке и замызганной кепке блином, который доложил, что с полицией «всё вроде бы договорено» (не уверен, что я до конца понимал их щедро пересыпанные местным сленгом французские диалоги) и местные «мусора» пообещали никак не реагировать, если на интересующей нас вилле вдруг начнётся пальба или что-то в этом роде.