Старый егерь промолчал. Хотел что-то возразить, но не стал. Понял, о чем я сказал.

– Крови и здесь хватает, ваша светлость. И человеческой в том числе.

– Хватает. Но там больше. И непонятно зачем. – Взял протянутый кусок мяса. Вяленый, но без специй. Вкусно.

– Зачем, зачем… Вы думаете, ваша светлость, что можно быть справедливым со всеми? Так не получится. Кто-то все равно останется недовольным. А по поводу крови… Может, если бы вы сразу поставили себя как жесткого человека, то и попыток напасть на вас не было бы.

– Жесткого или жестокого, Пилл? Где граница? Я ее не знаю. – Откинулся на ствол дерева, прикрыл глаза, отдыхая.

– И я не знаю. – Охотник привалился рядом. – А человек страшнее зверя. Я уже несколько лет не стрелял в зверей, Старшой. – Пилл покосился, как я отреагирую на это обращение. – Мне их жалко. Егерю – жалко зверей, представляете?

– Это правильно. Они вообще ни в чем не виноваты. Как можно вот этого дракона убить? Такую красоту… Жил, рос сто лет, а тут пришли – и ради шкуры…

– Ну вы слово в слово как старый герцог говорите, ваша светлость, – опять перешел на титулы Пилл. – А правда, что…

– Правда, Пилл. Сам не знал. Лучше бы и не узнавал. Зачем мне это все, так и не понял еще.

Егерь рассмеялся:

– Когда меня выбирали в начальники заставы, я был лучшим охотником. А в главу Совета выбрали, по-моему, уже за то, что не хотел им быть.

– А кто хотел?

– Да был один… С ним и драконов бы постреляли, и баронам за деньги продались бы. Подкараулил меня потом.

– Неудачно, как я понял?

– Болт я все-таки поймал. Но он забыл, что я Двурукий. Вы когда-нибудь отрезали человеку голову, ваша светлость?

– Да.

Пилл повернул ко мне голову.

– Не ожидал… Зная вас, думаю – было за что. А я тогда – просто чтобы показать свою победу. До сих пор стыдно. Хотя чего стыдиться, мог бы уже двадцать лет лежать в земле…

– Прыгать рыжим зверьком возле своего дракона?