Не знаю, что со мной произошло, но после того, как призрачный свет осветил улицу, я увидел все аномалии, что находились на ней. Если бы не мой спаситель, миссия бы оказалась под угрозой – как я и сказал, в такое время суток очень сложно сделать шаг, чтобы не наступить в какую-нибудь гадость. Выбрав курс, я обежал Горгону и, лавирую между остальными аномалиями, побежал вперед.

Оказавшись на другой стороне, я упал на колени и сбросил на землю рюкзак, оружие, туда же отправилась разгрузка. Я задыхался, мне нестерпимо не хватало воздуха – я настолько сильно разнервничался, что ни разу не вдохнул, пока не пересек улицу. Грудь вздымалась, сердце колотилось, по спине тек ручьем пот, но я благополучно добрался, обогнув все аномалии. Отдышавшись, я поднялся и посмотрел в обратную сторону, но прежде, чем увидеть Самогона и остальных, очень сильно удивился. Нет, весь отряд спрятался в кустах, которые растянулись вдоль дома на другой стороне, и смотрели на меня, выглядывая из-за них. Удивило меня то, что свет пропал так же неожиданно, как и появился. Взглянув наверх, где еще несколько секунд назад освещал улицу такой странный свет, я подумал: «Значит, кто-то решил вновь выключить невидимую лампу. А жаль – очень уж хороший помощник мне попался».

– Эй, ты что там рассматриваешь? – Спросил знакомый голос впереди. Опустив глаза, я увидел Самогона, который успел перебежать по моим следам через улицу. – И чего вещи разбросал? Собирайся – сейчас все переберутся, и мы отчаливаем. – Посмотрев через улицу, я увидел в кустах Грецова, который объяснял, наверное, как правильно пройти между аномалиями, кому-то из отряда – кусты и темнота не давали рассмотреть того, с кем он разговаривал. А когда этот кто-то оказался на середине улицы, я понял роль Самогона: он был ведущим и указывал оставшийся путь. Ветеран не солгал, они с капитаном нашли общий язык – более или менее.

Через десять минут я снова был в форме и весь отряд спрятался в кустах по эту сторону Спортивной. Мы снова могли продолжать путь, но, взглянув на остальных, я понял, что что-то не так. Все смотрели на меня как-то странно и не приближались ближе, чем на пару метров. Самогон оказался единственным, кто вел себя нормально, хотя возможно, он только претворялся.

– Что происходит? – Спросил я. Вместо ответа он одними губами произнес «позже», потом показал жестами отряду выдвигаться и перебежками направился в сторону люка, но остальные не последовали за ним, пока я оставался на месте.

Минут через десять люк был в прямой видимости от нас, но мы не приближались к нему, а затаились в кустах в нескольких метрах. Я оказался в еще большем недоумении, когда все в очередной раз отгородились от меня, кроме Самогона. Мы вдвоем устроились в кустах, самых ближайших к люку, и наблюдали за округой. Остальные как бы тоже этим занимались, но больше переглядывались и шептались между собой. В конце концов, нашелся человек, которому это надоело – Грецов, мягко говоря, попросил всех замолчать.