– У нас есть всего лишь пара минут, а после откроется переход. – Сказал я Самогону. – Есть план?

– Это оборудование похоже на твое? Сможешь в нем разобраться? – Спросил он, не сводя взгляд со спины Вошабуты.

– Я неуверен, – честно ответил я, пробежав взглядом вокруг. – Но как я понимаю, у меня нет выбора.

– Верно. Я попробую выиграть время, но тебе нужно поторапливаться. Вперед. – Наконец, произнес он и, оставив возле меня рюкзак и оружие, направился к своему бывшему другу. Мне же ничего не оставалось, как направиться к самому первому «шкафу», с которого начинал Вошабута.

Бросив рядом с вещами Самогона свои, я пытался разобраться в чужом устройстве перехода. А в это время ветеран подошел к Вошабуте и спросил:

– Что ты намерен делать?

– А разве ты не понял? Я хочу уничтожить Высших! – Ответил он, посмотрев на него.

– Ты же знаешь, что это невозможно – они бессмертны.

– Я потратил не один год на изучение их записей и архивов – уверен, у меня есть шанс их победить.

– А дальше что? Ну уничтожить ты всех Высших, приведешь к краху Патруль, а и что будешь делать? – Спросил Самогон, отойдя немного в сторону.

– Не пытайся сбить меня с пути, Скарслей. – Произнес Вошабута, бросив злой взгляд на него. – Ты же знаешь, зачем я это делаю – ребята не заслужили такой участи, да и не только они. Ведь ты не думаешь, что это был единичный случай.

– Ну погибли ребята и погибли – дальше что? – Неожиданно сказал Самогон. Это прозвучало настолько цинично, что даже я на мгновение остановился.

– Что ты сказал? – Не поверив своим ушам, шепотом спросил Вошабута.

– В каждом мире люди умирают изо дня в день, по собственной глупости или чужой. Тоже самое происходит и с патрульными: нас предают друзья, бывает, мы предаем их, или же нас всех бросают по среди поля боя, в самой гуще сражения, – но мы не должны поддаваться злобе – ее на всех не хватит. И в конечном итоге она тебя захлестнет, и тогда ты не сможешь выбраться.

– Замолчи! Замолчи! – Кричал Вошабута. Не выдержав, он бросился на Самогона и врезал ему со всей силы, да так, что ветеран отлетел в сторону, прямиком на оборудование, где упал на пол, не удержавшись на ногах.

– Замолчи. – Повторил Вошабута. – Как же ты противен, Скарслей. Глупость, предательство, злоба… Самая главная глупость – это твои слова. Ты готов в слепой вере служить Патрулю, в то время как погибают твои товарищи. Как же низко ты пал.

– Ты думаешь, мне нравиться смотреть, как у меня на руках погибают друзья и товарищи? Думаешь, я так сильно хочу служить Патрулю? Думаешь, мне нравится подчиняться Высшим? – Спрашивал Самогон, поднимаясь. – Я давал клятву сделать миры лучше, но даже в этой борьбе случаются потери – тебе ли этого не знать. Но одно дело, когда погибаешь в борьбе, и совсем другое – когда тебя бросают на произвол судьбе. Парни знали, на что идут, поэтому никто и слова не сказал, когда нас бросили, потому что мы тогда сражались за мир.