Старпом внимательно смотрел на поток данных. Все системы шаттла работали нормально, все было цело. Даже посадочные опоры оказались в полном порядке. Вот только под двумя из них взрывами вырыло небольшие котлованы. Метра по три глубиной. В итоге «Единство», и так сидевший довольно низко, теперь наклонился в сторону на десять градусов и почти лег одной дюзой на покрытие посадочного поля. И взлететь без выравнивания уже не мог. Точнее – мог, но вероятность лечь на землю или запороть дюзы представлялась слишком большой. Челнок талантливо обездвижили. Старпом затребовал срочную связь с Грегерсоном.

Любой нормальный командир должен быть беспристрастен. Он не может позволить себе испытывать то же, что испытывают в бою его подчиненные, – огненную ярость, сжигающую ненависть, сводящее с ума стремление порвать противника голыми руками… То, что обычному воину придает сил, упорства и выносливости и может привести к победе, для командира оборачивается поражением. Его чувства должны постоянно находиться под контролем.

Фредерик Грегерсон был очень хорошим командиром, и это признавали все. Его друзья и его враги. Его подчиненные и его работодатели. Жители Лиранского Альянса и Конфедерации Независимых Миров. Но сейчас он чувствовал, что близок к срыву. Он начал понимать, почему при малейшем упоминании этой долбаной планеты у герцога тут же появлялись признаки помутнения рассудка, причем в почти буйной форме. А реакция герцога на название планеты наверняка носит уже генетический характер, так же как и умение жителей Заимки выводить из себя, а в итоге – побеждать любого захватчика. Как только ситуация более-менее становилась контролируемой, тут же очередной фортель местных снова путал все планы. И снова оставлял Грегерсона и герцога в дураках.

Сейчас именно так и получалось. Воздушный бой над ущельем протекал более-менее прогнозируемо. Удивляло количество средств ПВО, но не сильно. Управляемые ракеты были очень неприятным сюрпризом, особенно их манера поражать атмосферно-космические истребители в уязвимые сопла двигателей. Но и это не стало таким уж сильным дестабилизирующим фактором. Бой протекал «по правилам». Быстрые, многочисленные и лучше вооруженные истребители сил вторжения постепенно выбивали авиацию Заимки, «Носорог» и «Спринтер» сумели нанести серьезные повреждения зенитным установкам. Да, АКИ получали повреждения, но за счет гораздо лучшей ремонтной базы Грегерсон надеялся вернуть их в строй достаточно быстро. Гораздо быстрее, чем местные сумеют починить свои. Однако над космопортом появилась одиночная «Акула» и затеяла карусель с охраняющими его «Пиратами». Смысл этой кутерьмы ускользал от Грегерсона. Атака шаттлов для «Акулы» кончилась бы плачевно, изза близкого расположения челноков они ее просто смели бы концентрированным огнем. «Пираты» легко могли уйти (и уходили) под прикрытие турельных установок шаттлов, не давая «Акуле» подавить их огнем. А тяжелому, неповоротливому истребителю теперь очень трудно сбросить с хвоста пару вертких преследователей в случае бегства. Все стало ясно. Его снова обвели вокруг пальца, как недавно в ущелье. Показали приманку, а когда он сконцентрировался на ней, ударили с той стороны, откуда никто не ожидал. В итоге порт почти одновременно атаковали с разных направлений два атмосферника, которые буквально землю брюхом скребли при подходе к цели и поэтому сумели подойти довольно близко практически незамеченными. И успешно атаковали, несмотря на всю мощь бортового вооружения челноков и воздушное прикрытие. И главное – они сумели уйти после этого! А истребители прикрытия ничего не смогли сделать, неожиданно обнаружив, что не могут улететь от космопорта в погоню за этими нахалами. Потому как там их с нетерпением ждала «Акула», ставшая вдруг очень похожей на крупного хищника, давшего ей имя, наматывающего круги вокруг добычи. В итоге один истребитель потерян безвозвратно. По крайней мере, в этой кампании. После такого взрыва его придется разбирать и проверять чуть ли не подетально. Погибли техники и пилот – самый ценный ресурс. Один из шаттлов превратился в «сидячую утку». Для чего? Местные хотят его захватить? Или опять мутят воду, добиваясь от сил вторжения какого-то нужного им решения? Грегерсон чувствовал, что голова его начинает натурально дымиться от переполняющих ее мыслей. Каждое действие местной самообороны имело двойное дно, оказываясь в итоге вовсе не тем, чем казалось вначале. Грегерсон искренне пожалел, что пошел на поводу у герцога и фактически отдал всю инициативу противнику. А в его душе росла ненависть к этой планете…