— У меня, — Рысачка похлопала по карману брюк. — Снимать?

— Снимай, — сказал Шпарин. — Снимай. Глянем, как смотришься без штанов.

— Убью-ю! — Рысачка замахнулась пистолетом.

— Наручники снимать нельзя, — сказал Древака. — Я его знаю. Уйдёт, опомниться не успеешь.

— Куда уйдёт? Он бухой.

— Зря такой коньяк отдали. Почти трезвый. Вот, что значит тренировки и здоровье.

— Пристрелим, — сказал Супонев.

— Хватит болтать! Раздевайся и ныряй, — приказал Древака.

Решётку сдвинули.

— Совсем сдвигайте, — посоветовал Шпарин. — Совсем. Я не помню в какой стороне.

Супонев отдал пистолет Рысачке, разделся до розовых трусов и аккуратно сложил одежду на траву.

— Как не было пиписьки, так и нет, — заметил Шпарин. — Так и не выросла.

Супонев подошел к краю бассейна, поднял руки над головой и прыгнул «солдатиком». Погрузился с головой. Воды над ним сомкнулись и забурлили.

— Что это, что это? — заволновалась Рысачка.

— До дну рыщет, — сказал Шпарин. — Или в трусы сует, чтоб вам меньше досталось.

Прошла минута, две, три.

— Сколько человек может без воздуха выдержать?

— Кто как, — сказал Шпарин.

— Ну, что он там? — забеспокоился Древака. — Утонул?

— Утоп, — согласился Шпарин. — Об дно башкой и усё. Твоя очередь, Ирэн.