— Шестнадцать? — Глаза у меня, наверное, округлились от удивления. — Выходит, сейчас уже…

— Две тысячи семнадцатый год, — закончила Эмили.

— А еще Даниэль умер. И у нас теперь новый страж границ — его ученик, Игнасио, — добавил Хосе.

— Да, но это все мелочи. Главное, что Темные опять активизировались, — произнес Чжи, и вид у него при этом сделался усталый и озабоченный. — Два месяца назад произошло нападение сразу на целую группу людей близ небольшой деревеньки в Северной Корее. Из пяти человек выжила только одна девушка. Сейчас лежит в коме.

Я поморщился.

— С ними мы так и не разобрались.

— А после твоей иссиляции мы вообще больше не смогли ничего сделать, — сказал Тсиишчили.

— Теперь-то все изменится. Я что-нибудь придумаю.

— По-прежнему хочешь использовать Светоч? — спросил Чжи.

— Да. Но как это сделать, чтобы получить максимальный эффект, пока не знаю. Старейш… лорд Норон обещал нам помочь.

Чжи фыркнул:

— Не знаю, не знаю. Раньше от Консульства помощи не было.

— Не забывайте: лорда Агера больше нет. А между нами и дремоавцами стоял только он.

— Ладно. Выздоравливай. А потом обязательно навести меня. Есть кое-какие измышления, — проговорил китаец.

Стражи границ ушли. Я же снова решил вздремнуть, но сон не шел. Мысли о Темных мучили все сильнее и сильнее.

Ясное дело, что против влияния Дремоа помочь может только Светоч. Но как сделать так, чтобы его действие распространилось по всем мирам? На то, чтобы ходить по вселенным и в каждой из них активировать Светоч по отдельности, у меня жизни не хватит. К тому же не стоит забывать, что каждый раз мне придется собирать кучу народа для усиления концентрации энергии Светоча. Потом долго восстанавливаться и снова отправляться в путь, в следующий мир. Притом не исключено, что Темные, поняв, что кто-то рушит их планы, — а это рано или поздно обязательно случится, — попытаются изловить меня и уничтожить.

Я размышлял долго. А потом все-таки уснул, надеясь, что ко мне на помощь придут мои симбионты. Но сон на этот раз был пустым.

Прошел день. Я отлично выспался и теперь чувствовал себя вполне здоровым. От рубца на груди осталось лишь бледное пятно.

— Вижу, что тебе намного лучше, — сказал альтаранин-доктор, наблюдая, как я медитирую.

Я кивнул.