Митридат с заметно поредевшей конницей вернулся в Тигранакерт. Заляпанный грязью, злой и агрессивный, он явился во дворец, и Тигран тут же принял его. Войдя в покои Тиграна, он, все еще переживая случившиеся, воскликнул:

– Представляешь, меня ждали в горах! Римляне блокировали секретные горные проходы, устроив засаду, и обрушили на меня всю мощь своего оружия. Стреляли из луков со склонов гор до тех пор, пока не перебили четверть войска. Предательство!

– Как такое могло случиться? – негодовал Тигран. – Карта для тебя была изготовлена в одном экземпляре, и об этом знал ограниченный круг людей.

– Тигран, послушай, никому не доверяй, всюду предатели, казни любого при малейшем подозрении.

– Ты очень вспыльчив, так нельзя, нужно разобраться.

– Я, Тигран, уже полвека царь, и знаю, о чем говорю! Я подчинил себе соседние варварские народы, в том числе скифов, я могу, несмотря на возраст, править колесницей, запряженной шестнадцатью лошадьми, я всегда чувствовал необузданное желание повелевать и властвовать. Да, я свиреп к тем, кто против меня, но в данном случае прими совет: найди предателя и казни его!

В состоянии неистовства Митридат метался по залу.

Тигран повышенным тоном сказал:

– Всю свою жизнь ты посвятил войнам с Римом и не добился своих целей! Ты погрузился в пучину войн, жестокого насилия и хаоса.

– А ты, Тигран, строишь царство восточной неги. Очнись! Ты подражаешь эллинам, но не принимаешь их представления об упорядоченной свободе, ты окружил себя музыкантами, поэтами и философами и не хочешь видеть очевидного: относительное спокойствие и защиту можно приобрести лишь дорогой ценой – потерей независимости и выкачкой средств в пользу Рима. Тигран, ты должен стать больше, чем ты есть!

– Моя цель – соединить мощь стихий и созидательные силы народа для расцвета Армении. – Тигран говорил громко и уверенно. – Мне жаль тебя, растачавшего свою жизнь на бесконечную борьбу с Римом, который побеждает раз за разом. Вспомни, как небольшой отряд Юлия Цезаря обратил в бегство твою армию.

Митридат вдруг остановился – пыл пропал – и уже спокойно сказал:

– Этот патриций Гай Юлий Цезарь пойдет далеко. Я предсказываю: Рим станет его полем битвы.

– Ты, как всегда, неподражаем, Митридат! Выпьем! – сказал, успокаиваясь, Тигран и сам разлил вино в кубки.

Они выпили, и Митридат уже спокойно предался воспоминаниям:

– Римляне знают, как я с ними обхожусь. К примеру, я взял в плен Мания Аквилия, бывшего консула, которому была присуждена овация в Риме. Я долго возил его на осле, показывая народу, а потом казнил, влив ему в горло расплавленное золото. Этот металл больше всего ценят в Риме, не так ли?