Армия Тиграна вышла к Тигранакерту по южной дороге. Став лагерем в пятнадцати стадиях от римлян, шестидесятитысячная махина, уставшая от грандиозного марш-броска, приступила к возведению лагерей, земляных валов и сторожевых укреплений, не забыв выставить караульные отряды.

– Штурм города, как вижу, у них не получился. – Тигран говорил окружавшим его полководцам, наблюдая с замиранием сердца деловитую сосредоточенность римлян по разрушению крепостной стены города.

– Они строят стенобитные машины, возводят насыпь и обстреливают город, – произнес Мамиконян.

В этот момент со стены вниз полетела горящая бочка с нефтью, чтобы не дать подняться насыпи до уровня крепостных зубцов. Горящая нефть расплескалась, заливая и сжигая все живое и неживое под стеной, и работа римских рабочих опять затормозилась.

– Нам салютуют! – с воодушевлением сказал Тигран.

– Государь, ты должен рассеять страх у наших воинов от неблагоприятного прорицания, – сказал Васак.

– Я хотел бы для начала разведать планы неприятеля, – как бы не замечая намека, произнес Тигран.

– Нужна битва! – громко, чтобы слышали все, произнес Васак.

– Генеральное сражение не всегда играет решающую роль, – осторожно сказал Мамиконян. – У тебя, государь, нет большого перевеса в силе и технике.

– У нас есть мужественная армия! – воскликнул Васак.

– Благоприятных условий для ведения войны никогда не бывает! – спокойно произнес Тигран.

– Есть ли слабые места у противника? – спросил Гнуни.

– Лукулл заносчив, у него неважная разведка, а его конница гораздо слабее нашей, – ответил Мамиконян.

– Вся мощь его армии содержится в ее ядре – легионе, – сказал Кухбаци, занявший теперь пост Меружана.

– Римляне побеждают благодаря жестокой и суровой дисциплине, – добавил Багунци.

– Давать бой на этой местности – ошибка, слишком тесно! – вдруг сказал Михрдат, дядя Тиграна, старый и умудренный опытом воин.

Тигран, посмотрев на старого воина, чей совет в военных делах он ценил выше всего, но, переполненный желанием наказать римлян и доказать всему миру свою решительность, даже действуя вопреки указаниям перста судьбы, сказал:

– Там, за крепостной стеной есть то, что дорого мне больше жизни, – моя Аревик! А этот город не просто крепость, это символ величия и независимости моей нации. Я, не колеблясь, буду защищать свое детище Тигранакерт! Впрочем, созовем Военный совет, там и решим окончательно насчет битвы.

Солнце взошло, освещая огромную панораму будущего театра военных действий. С небес боги бесстрастно взирали на превосходную картину неотвратимой катастрофы, созданную осенней природой и неуемным человеком: благодатная долина, пересекаемая искрящейся рекой и раскрашенная желтыми полями пшеницы и зелеными виноградниками, в окружении на севере скалистыми горами, на юге – высокими холмами, на западе – ощетинившимся лагерем римлян, на востоке – пестрым лагерем армян, а посередине всей этой фрески – непреступная крепость золотистого цвета, над которой вились дымы и птицы.