— Выходи!

— Стрелять не будете? — спросил я.

— Пока что нет, — ответил он и сказал своим на арабском: — Выходим. Но держать его на прицеле. Он опасен.

Я медленно вышел с поднятыми руками на середину комнаты, через пару секунд выдвинулся и он, пистолет в руке нацелен мне прямо в грудь.

— Ты чего, — сказал я с укором, — я же без оружия!

— А в кобуре? — спросил он. — Видел-видел, как ты выхватываешь!.. Глаз не успевает… Потому сейчас медленно-медленно вытащи двумя пальцами и роняй на пол.

— Это нечестно, — сказал я с укором. — Ну, если тебе так страшно…

Он нервно дернул щекой.

— Не страшно, но я профессионал.

Я сделал, как он сказал, но когда пистолет ударился о пол, мы по-прежнему не сводили друг с друга прицельно острых взглядов.

— Отступи, — велел он. — Еще…

Я молча смотрел, как он отшвырнул носком сапога пистолет, ухмыльнулся, крикнул на арабском:

— Фараб, Кавейх, Ибрагим, выходите!.. Познакомитесь с героем-франком, который столько людей перебил по дороге сюда.

В проеме двери появились трое с автоматами, лица настороженные, но в глазах уважение, явно этот Шурале рассказал о налете на его лагерь.

— Быстро же ты бегаешь!.. — сказал он покровительственно. — Но как хорошо, что оставил те два автомобиля! Видишь, как я тебя догнал?.. Хотя трупов ты оставил по дороге, видел, видел… Впечатлен.

— А здесь у тебя еще группа? — спросил я.

Он качнул головой.

— Нет, но у меня репутация. Сразу же ко мне перебежали… Теперь от меня не вырвешься. Я знаю, на что ты способен. Молиться тебе не предлагаю…

Я кивнул на троих, что встали с ним рядом.

— А посмертный салют мне будет? Все-таки я не простой рядовой.