— А-а, а то я иудеев тоже не люблю. Не так сильно, как муслимов, но тоже… Но за такую операцию я бы тоже взялся. Хорошо, когда одни твари уничтожают других.

— Теперь это не секретная информация, — сказал я. — Пусть мир знает, Моссад умеет мстить радикальному исламу! А мы ни при чем.

Он крикнул:

— Поворачиваю обратно?

— Да, — ответил я. — Челубей?

Челубей доложил, не отрывая бинокля от глаз:

— Последние тела тонут. Никого не спасут, это однозначно.

— Задание выполнено, — сказал я. — Мир спасен.

Джонс крикнул с нервным смешком:

— Крутые вы ребята. Если бы не сказали, что из Моссада, я бы подумал, что русские.

Челубей спросил с негодованием:

— Почему это?

— Не обижайтесь, — крикнул Джонс. — Говорят, только русские действуют так круто и жестоко. По всему миру ходят легенды про ГРУ… Правда, моссадовцы тоже почти все из России, так что я вас понимаю…

Впереди появилась береговая линия, мы молча ждали, Джонс ведет самолет ювелирно, чувствуя его, как продолжение своего тела, наконец море осталось за спиной, впереди и под нами побежала земля.

Я указал, где нас можно высадить, место удобное, чистое, ровное, хотя и здорово заросшее травой. Джонс красиво повел на посадку, земля медленно начала подниматься, наконец колеса коснулись земли.

Челубей вздохнул с облегчением.

— Успеха, — сказал Джонс. — Было приятно с вами работать!.. Ха-ха, спасители Европы.

— Ты тоже спаситель, — ответил я серьезно. — Помни.

Самолет остановился, мы выпрыгнули и отбежали в сторону, а Джонс тут же развернул и послал своего любимца в обратную сторону.

Взлетел легко, на высоте развернулся и ушел в сторону запада. Челубей помахал ему рукой, видно было, как Джонс в ответ приложил кончики пальцев к виску.