— Что случилось? — голос, вопреки логике и здравому смыслу, дрогнул. — Райт?

Мужчина встрепенулся и уставился на разведчицу так, будто только что ее заметил и теперь недоумевает, как она вообще здесь оказалась.

— Все хорошо, милая, — наконец произнес он, сопроводив слова вымученной улыбкой. — Просто мне надо будет уехать… до вечера, наверное. Не волнуйся.

— Не верю, — неожиданно для себя самой заявила девушка. Миг — и она уже стоит рядом с рутанцем, пристально глядя ему в глаза. — Что у тебя произошло?

— Ничего, — с нажимом повторил Райт, после чего привлек ее к себе и, обняв, нежно провел рукой по волосам. — Если я сказал, что все хорошо, значит, так оно и есть. Поняла? — добавил он уже мягче. Дождался утвердительного кивка и только тогда отстранился. — Я вернусь вечером. Не скучай.

«И что это было? — вновь спросила себя Исанн, когда мужчина скрылся за дверью. — И что, черт побери, сейчас было со мной?»

Ответа, естественно, не было. Зато тишину прорезал звон комлинка — на сей раз того, что принадлежал разведчице.

— Чего тебе нужно, Кейран? — гаркнула она, дождавшись соединения.

— Не в духе с утра, да? — издевательски протянула наемница. — Ты поаккуратнее с начальственным рыком: мне-то плевать, а вот наш… кхм, партнер и испугаться может.

— Ты нашла его? — никаких пояснений Исанн не требовалось. — Надеюсь, место для разговора ты выбрала безопасное?

— Обижаешь. Вокруг ни души, ни электроники — все в лучшем виде, — деловой, с легким оттенком самодовольства, тон профессионала, выполнившего свою работу. — И господин техник четвертого ранга очень хочет с тобой поговорить… насчет информации и вознаграждения за нее.

— Очень хорошо, — разведчица позволила себе довольно улыбнуться. — Передай ему комлинк.

Обычное рабочее состояние, никаких посторонних мыслей… все правильно. Все именно так, как должно быть всегда.

* * *

Коридор, ведущий к подвалу, обитатели городской штаб-квартиры сопротивления старались обходить стороной. Вид потрепанной двери с новыми замками, ярко выделяющимися на фоне ржавого железа, уже сам по себе был довольно зловещим — а уж крики боли и ужаса, порой доносившиеся оттуда, тем более не располагали к хорошему настроению.

Сейчас здесь царила плотная, почти осязаемая тишина, в которой каждый звук слышится так отчетливо, словно его источник находится совсем рядом — будь то осторожный шорох, отзвук голосов с верхних этажей… или слабый, прерывистый не то стон, не то жалобный всхлип.

Звукоизоляция в подвале никуда не годилась.

Подходя к лестнице, истоптанные ступени которой терялись в полумраке бывшего винного погреба, Сельвин заметил свежие пятна крови на стене. Похоже, пленника хорошенько приложили о нее лицом, когда тот пытался вырваться. Правда, он вполне мог идти смирно, а конвоирам попросту захотелось выместить злость на шпионе… что ж, их право. А ему — поделом.