– Это что же получается, – в проекционном створе возник Халид Хермани, – мы прибыли к началу войнушки, а Кесслер?

– Ну, что-то типа того, – пожал плечами дакарец, внимательно следящий за монитором радара. Как и следовало ожидать, маркабианские перехватчики при появлении «Громовержцев» немедленно развернулись и на полной скорости устремились обратно, к Хаддару. – Хотя я тут совершенно ни при чём, Халид.

– Вы, дакарцы, все «не при чём»! – усмехнулся Хермани. – Хотя я вас за это не осуждаю. Четырёхглазым давно пора указать на их истинное место в Галактике, а вам – вернуть свою родную систему…

– Это всё очень интересно, Халид, – перебил эридуанца Дитрих, – но мне сейчас не до обсуждения ситуации. Скоро посадка, так что нужно сосредоточить внимание на том, что происходит внизу. Пока вроде всё спокойно, но это пока.

– Не накаркай!

– Да я и не собирался, но ты же знаешь маркабиан…

Хермани фыркнул в ответ на эти слова Кесслера и пропал из створа видеопередачи.

Через несколько минут «Охотник», пробив тонкий слой облаков, начал снижение к видневшемуся вдали огромному городу – вернее, к тому, что от него осталось после массированного орбитального удара, нанесённого по нему триста лет назад. «Кобра» Хермани следовала чуть в стороне от пятисоттонника, истребители виндикани по-прежнему прикрывали оба корабля со всех сторон.

Вид, открывшийся из кабины «Охотника», произвёл на Аллану Родан угнетающее впечатление. Судя по картине разрушений, ядерный удар по Хармштадту маркабиане не наносили, ограничившись массированным плазменным обстрелом и кинетическими ударами. Но и этого было достаточно для того, чтобы превратить некогда цветущий город в груду развалин. Башни небоскрёбов самых разнообразных форм и этажности выглядели будто больные, изъеденные кариесом зубы; многоуровневые эстакады были разрушены и их обвалившиеся секции лежали на том, что некогда было улицами города. В восточной части Хармштадта, на берегу океанического залива, был виден разрушенный плазменными ударами морской порт – из воды торчало несколько затонувших морских судов, а покрывшиеся ржавчиной портальные краны напоминали скелеты доисторических животных. И ни единой живой души вокруг… если не считать время от времени пролетающих над развалинами птиц.

– Печальная картина, что и говорить! – вздохнула Аллана, глядя в блистер пилотской кабины «Охотника». – Наверное, до войны это была красивая планета!

– Неплохая, – скупо бросил Кесслер, пилотируя звездолёт с суровым выражением лица. – По крайней мере, нам она нравилась.