Желтолицый варвар с рыбьим гербом вновь продемонстрировал немыслимое проворство. Извлечение меча из ножен и резкий удар с сильным оттягом на себя слились в одно молниеносное движение.

Выдох-вскрик. Блеск изогнутой стали. Свист. Влажный хруст и тошнотворное чавканье…

Карл еще держал занесенный меч над головой, а вражеский клинок уже описал смертоносную дугу.

Князь-карп бил тем же манером, каким рассекал уложенные в кучу трупы – не столько разрубая, сколько разрезая кость и плоть. Только на этот раз не мертвую – живую.

На лицо Зигфрида брызнула горячая кровь Карла.

Удар язычника был страшен. Но насколько страшен, барон понял лишь мгновение спустя, когда тело оруженосца развалилось надвое. Правая половина, левая половина, ровный разрез посередине, хлещущая фонтаном кровь… Карл, рассеченный от темени до паха, лежал у ног чужеземца. Две части одного человека мелко подрагивали. Половина лица смотрела на Зигфрида. Половина – уткнулась в сапог князя-карпа.

Прозвучал краткий приказ на незнакомом языке. Барона связали снова. Кто-то из слуг карпа протянул своему господину чистую тряпицу. Князь оттер кровь с меча и вложил клинок в ножны. Затем поднял с земли и спрятал кинжал. Бросив на Зигфрида взгляд, исполненный презрения, предводитель язычников удалился.

Казалось, красный рыцарь неведомого народа утратил к пленнику всякий интерес.

* * *

Гасир[30] Такехико Есинака размышлял. По приказу даймё[31] он уже третий день искал укрывающихся в Проклятых горах синоби и ямабуси. Соседство с воинами-тенями и «спящими в горах» колдунами-отшельниками было крайне неприятным для господина. У даймё много врагов и каждый может сговориться с обитателями здешних гор. А неуловимый наемный убийца или сильный маг, умеющий насылать болезни и натравливать демонов, порой бывают опаснее целой армии.

Мудрый даймё неоднократно пытался очистить Проклятые горы от скверны, но карательные рейды пока не приносили ощутимых результатов. Иногда удавалось привезти господину голову какого-нибудь путника, который мог быть членом клана синоби или отшельником-ямабуси, но с тем же успехом мог оказаться заплутавшим крестьянином, сбежавшим преступником, странствующим монахом или бродячим артистом. Впрочем, даже такая сомнительная добыча в этих пустынных местах была большой редкостью. Гораздо чаще во время облав бесследно пропадали самураи и асигару[32] из поисковых отрядов. Но даймё снова и снова посылал воинов в горы. Даймё хотел жить спокойно, а желание господина для Такехико – закон.

Пятерым гасирам было приказало прочесать все перевалы, ущелья, плато и пещеры и убивать любого, кто встретится на пути. Коварные синоби и ямабуси, водившие дружбу с демонами, не являлись противниками, достойными уважения, а потому уничтожать их надлежало без жалости и промедления, не утруждая себя соблюдением правил благородного боя. Кроме того, даймё повелел собирать любое секретное оружие воинов-теней и колдовскую утварь «спящих в горах»: и то, и другое со временем могло пригодиться в войнах с соседями.