Ладно, пусть так. Пока…

Плохо было то, что цепь – длиннее сабли и позволяет наносить удары издали. Зато после стычки на темном холме Бельгутай знал, чего ждать от коварного оружия ханьцев и чего следует опасаться.

Взмах, бросок – и заостренная гирька полетела в ноги. Его хотели стреножить и повалить, как необъезженного жеребца.

Не выйдет! Бельгутай подпрыгнул. Цепь звякнула об пол. Ханьская девка резко, словно подсекая попавшую на крючок рыбу, дернула свое оружие назад. Не поймала, не зацепила.

Отступила на пару шажков…

Бельгутай приблизился на шаг.

Она перехватила цепь свободной рукой. Крутнула над головой снова.

Где-то рядом звякнули о меч ханьские крючья. Послышался противный скрежет металла о металл. И снова – звон.

Бельгутай не успел повернуться и посмотреть, как обстоят дела у союзника-имперца: девка опять хлестнула кистенем. На этот раз поверху и наискось.

Подставлять под такие удары саблю глупо. А уж тем более – подставлять руку или голову.

Бельгутай пригнулся. Но, видимо, действовал недостаточно расторопно. Увесистый грузик на конце цепи ощутимо ударил по наплечной пластине куяка. К счастью, ханьское оружие задело его вскользь.

Бельгутай перекатился через спину, следя за тем, чтобы не запутаться в длинной цепи. Вскочил на ноги. Оказался еще ближе к ханьской девке и к ханьскому магу.

И снова – удар. На этот раз пришлось отскочить назад. Но для того лишь, чтобы…

Тяжелый граненый наконечник мелькнув перед глазами, врезался в пол и поднял облачко пыли.

Бельгутай опередил врага на долю мгновения. Наскочил на цепь. Удержался, когда ее попытались вырвать из-под ноги. Прижал второй ногой, заставляя ханьскую девку пригнуться и напрячься всем телом…

И – еще один прыжок.

В тот самый момент, когда она повторно рванула свое оружие. С еще большей силой.

Цепь взвилась в воздух. Девка, потеряв равновесие, подалась назад и едва не упала на спину. Перехватить кистень и ударить снова она в этот раз не успела. Расстояние резко сократилось. Сабля Бельгутая дотянулась-таки до длинной красивой шеи.

Рубить или не рубить женщину – такого вопроса перед ним не стояло. Если перед тобой опасный враг, выбор невелик: или убивать, или быть убитым самому. И совершенно не важно, есть ли у врага женские прелести или их нет.

Она пыталась драться даже с рассеченным горлом, даже захлебываясь собственной кровью. Впрочем, двигалась ханьская девка уже не так проворно. И совсем недолго.