— Кроме Гоблина кто-нибудь ещё из выходцев остался? — Зодчий задавал вопрос, а сам никак не мог поверить: что? Агути больше нет!.. Славного, доброго Агути, который вчера вечером едва смог выдавить из себя пророческую фразу: «Тульчи с Третьей заставы помнишь?.. Предчувствие у меня нехорошее…»

Выходит, не обмануло предчувствие…

«А меня? — вдруг спросил Зодчий самого себя. — Почему моё предчувствие промолчало?.. Легонт… Ведь он не случайно послал меня на Гнилое Озеро именно с Фархадом? Потому что знал — без него я бы погиб ещё там, за стенами… А теперь я здесь один и мне непонятно, ради чего погиб Фархад? Только лишь для того, чтобы я сидел в троке Рабуса и пускал слюни!.. Едва ли. Так в чём моё назначение? Зачем Легонт отправил меня на Озеро именно в канун штурма? Что он хотел этим сказать?..»

Что-то мягкое ткнулось в ногу Зодчего.

Выходец опустил глаза. Донго, дрожащий, покрытый кровью, слизью и засохшей грязью тихо скулил на полу трока. Зодчий нагнулся, погладил пса за ушами. Донго закрыл глаза, выронив на пол что-то, что бережно держал в разбитой окровавленной пасти. Зодчий поднял предмет, рассмотрел его. Это был ошейник — точно такой же, как на самом Донго.

Зодчий вопросительно посмотрел на Енора.

Юноша сглотнул ком в горле и пояснил:

— Это ошейник Тильды — подружки Донго…

Зодчий погладил собачий бок, развороченный когтями «зывуна-бого» и тихо сказал, наклонившись к самому уху пса:

— Так вот куда ты сбежал от нас, глупыш!..

Донго заскулил, словно извинялся.

Зодчий успокоил его:

— Прости, дружище, что подумал о тебе плохо. Видно и твои быстрые ноги не успели донести клыки вовремя…

Передышка кончилась.

Зодчий встал к бойнице и в течение двух часов стрелу за стрелой выпускал в орущую, ревущую, плачущую, стенающую совершенно невозможными голосами толпу недовыходцев. Руки работали, глаза работали, а мысли были не здесь. Зодчему не давал покоя вопрос: «Для чего Легонт отправил меня на Озеро?..» Легонт уже ничего не скажет. Вот если только Арина!

Зодчий решил во время ближайшего затишья найти девочку и расспросить о её видениях, касающихся Гнилого Озера. Но искать Арину не пришлось. Она сама пришла на трок вместе с Наитой — поселянки принесли ужин. Зодчий случайно поймал взор Наиты, полный слёз и боли. Она что-то тихо сказала, но Зодчий отрицательно покачал головой — он почти ничего не слышал. Правая половина лица онемела, а в левом ухе появился нудный, всё усиливающийся шум. Наита погладила его слипшиеся от пота и крови волосы. Зодчий, словно телок-переросток ткнулся лбом в мягкую ладошку, пахнущую хлебом. Медленно подошла Арина. Присела рядом с Зодчим.