В его голосе слышалось сострадание.

— За большую часть того, что случилось с тех пор, они тоже не ответственны. Поэтому мы обязаны сделать то, что она предполагала — вернуться с ним в Ирджар и исправить то, что было сделано ее властью.

— Она не может этого сделать, — сказала женщина с резким голосом.

Я слышал в ее голосе удовлетворение.

— Разве мы не слышали, что случилось с Майлин Певицей, если ее там увидят?

Майлин подняла голову и с явным удивлением посмотрела на нее.

— Что ты имеешь в виду, Древняя? Какая опасность грозит мне в Ирджаре?

— Инопланетники, которые зажгли пожары, убивали людей и выпустили барсков войны, уверяли, что Майлин околдовала Озокана, сделала его сумасшедшим, и ее нужно убить. Многие этому верят.

— Инопланетники? Какие? И зачем?

Я вмешался вроде бы не в свое дело, оно касалось только Майлин и правительства ее народа. Но инопланетники? Причем тут они?

— Не твоего племени, сын мой, — сказал один из мужчин. — Это тот, который приходил к Майлин до всей этой истории и хотел сделать ее своим орудием, а также те, для кого он действовал. Похоже, что у тебя и твоего народа тот же сильный враг, который привел теперь войска на Ииктор.

— Но если ты имеешь в виду людей Синдиката…

Я ничего не понимал.

— У меня нет личных врагов среди них. В давние времена наш род и их враждовали, это правда. Но в последние годы наши разногласия были отрегулированы. Это какое-то безумие!

Одна из женщин на платформе печально улыбнулась.

— Всякое убийство и война — безумие, будь то между человеком и человеком или между человеком и животными. Однако по каким-то причинам люди сражаются на равнинах и назначили цену за Майлин. Возможно, они боятся, что она слишком много о них знает. И ехать в Ирджар…

— Как, Майлин, — сказала девушка, стоявшая рука об руку с моей спутницей, — наверное, нельзя.

Старейшина задумался, а затем кивнул почти с сожалением.

— Сейчас самое время. Третье Кольцо уже начинает бледнеть, а только под ним можно по-настоящему обменяться Тасса с Тасса. У нас это сохраняется не более четырех дней.

— Наверное, надо, — сказал Мейли, — произвести обмен не здесь, а на холмах, на границе с равнинами.