Они пожирали друг друга глазами поверх стола. По одну сторону Гремучая Шея и его названные, сидевшие с таким видом, будто намерены не говорить о мире, а начать бой. По другую – Бетод и рядом с ним Бледноснег и Кернден Зобатый.

– Выпьете вина? – спросил Бетод, указав на кувшин.

– Нас…ть на твое вино! – заорал Гремучая Шея и оттолкнул кубок, который пролетел по столу и разбился о стену. – Нас…ть на твои карты, нас…ть на твои разговоры! Мне нужен мой сын!

Бетод тяжело вздохнул. Интересно, сколько времени он потратил на вздохи?

– Ты его получишь.

Как он и надеялся, эти слова застали Гремучую Шею и его людей врасплох. Они, моргая и гримасничая, переглядывались, что-то ворчали, бросали на него мрачные взгляды, пытались понять, в чем же тут подвох.

Гремучая Шея только и смог что выдавить:

– Э-э?..

– Зачем он мне нужен? Забирай его с моими наилучшими пожеланиями.

– И чего ты потребуешь взамен?

– Ничего. – Бетод подался вперед, не отрывая взгляда от обросшего седеющей бородой лица Гремучей Шеи. – Гремучая Шея, я хочу мира. Хочу и всегда хотел. – Он отлично знал, что это неправда – как-никак он учинил больше сражений, чем любой другой из ныне живущих, – но, как частенько говорила его мать, полезная ложь лучше вредной правды.

– Мира? – прорычал Черноногий, самый непримиримый из названных Гремучей Шеи. – Хочешь сказать, что принес мир в те пять деревень, которые сжег в долине?

Бетод спокойно и твердо встретил его пылающий взгляд. Он был скалой.

– Мы воевали, а на войне люди частенько делают нечто такое, о чем потом сожалеют. Люди с обеих сторон. Я не хочу больше сожалеть о таком. Так что, Черноногий, веришь ты этому или не веришь, но я хочу мира. И ничего больше.

– Мир… – буркнул себе под нос Гремучая Шея. Бетод смотрел на его изрезанное шрамами лицо и уловил-таки момент. Мечтательную тень в глазах. Смягчившуюся линию губ. Эти признаки были знакомы ему по собственному лицу, и он знал, что Гремучая Шея тоже хочет мира. Да и кто из разумных людей не захотел бы его после кровопролития последних лет?

Бетод стиснул свои ладони на столе.

– Мир, и трэли возвращаются на свои фермы, карлы – в свои поместья. Мир – и их женам и детям не придется больше самим убирать урожай. Мир, и мы сможем построить что-нибудь, – и Бетод грохнул по столу. – С меня больше чем достаточно потерь. А ты что скажешь?

– Я никогда не хотел этого, – рявкнул Гремучая Шея.