— Доктор, обеспечьте мне самолет в вечеру, — приказал он.

Техник, с которым говорил Фурсенко, отошел, радуясь, что смог сбежать от Павла Казакова.

— У нас есть проблемы, — сказал Фурсенко.

— Сейчас меня не интересуют проблемы, только работоспособность и результаты. — Фурсенко не ответил, лишь посмотрел себе под ноги.

— Ну? Что не так?

— Новые повреждения крыла после последнего пуска ракет…

— Я думал, вы решили эту проблему.

— Мы не могли произвести полную переработку пусковых установок, сохраняя самолет в круглосуточной оперативной готовности, как вы требовали[128], - пояснил Фурсенко. — Мы могли производить только мелкий ремонт и наложить эксплуатационные ограничения. Экипажу разрешалось использовать внутренние пусковые установки только в случае израсходования остального боекомплекта и непосредственной угрозы, при скорости не более ноль-восьми звуковой, перегрузки не более двух G и угле атаки не более пятидесяти, — Фурсенко знал, что от этого авиационного технотрепа у его молодого босса начинает болеть голова и быстро решил перейти на более-менее хорошие новости. — Тем не менее, мы исправили повреждения и я полагаю, самолет готов к вылету.

— А если вы ввели эксплуатационные ограничения, почему появились повреждения крыла? — Фурсенко заколебался и Казаков понял причину. — Должно быть из-за того, что Егоров и Стойка нарушили эти ограничения. Я прав?

— Им было приказано сбить патрульные самолеты, — напомнил Фурсенко. — И они сделали хорошую работу…

— Они сбили только один бомбардировщик!

— Это было очень хорошо, учитывая противостоящие им силы, — напомнил Фурсенко. — Он столкнулись с четырьмя подготовленными турками и сумели сбить двоих, возможно, троих.

Казаков посмотрел в кабину. Геннадий Егоров сидел на переднем месте с повязкой на голове, вводя данные в систему, пока техники проверяли электросистему.

— Что с Егоровым?

— Легкое сотрясение мозга, полученное в ходе маневров уклонения. Санитар сказал, что все нормально.

— А Стойка?

— Вон он, — опасливо сказал Фурсенко. Казаков увидел, что Стойка держит в руках чашку чая, закрыв глаза.

— По-моему, у него грипп. Когда вы намерены дать новый список целей?

— Немедленно, — сказал Казаков. Он сердито посмотрел на Стойку и понял, что у этого засранца был отнюдь не грипп. — Две из них нужно поразить этой же ночью.

— Это рискованно, — сказал Фурсенко. — Тяжелое вооружение предполагает использование внешних узлов подвески…