– Агас, – прикрикнул маршал, – выйдите! Если вы потребуетесь прибожественному, он вас вызовет отдельно.

– Вызову, – заверил и не подумавший разозлиться Лидас. – Я вообще тебя заберу, а то от моих занудищ одуреть можно! Маршал, подарите мне вашего капитана или обменяйте, а я вам что-нибудь хорошее сделаю. Я умею! Вот только что сделал, даже пистолет перезарядить не успел…

– Капитан Левентис, – повторил малость оторопевший Карло, – выйдите.

– Слушаюсь, – Агас ревностно щелкнул каблуками. Если он захочет к Сервиллионику, пусть катится, а не захочет – тем более! Мозги у парня на месте, случись что, повиснет у приятеля на загорбке или хотя бы предупредит, какая шлея тому под хвост попала.

– Так отдадите? – жизнерадостно осведомился легат, вытаскивая помянутый пистолет и пороховницу. – Надеюсь, вы не сочтете это за намек, просто с незаряженным пистолетом чувствуешь себя каким-то беззубым. Как-то у вас тошновато!

– Я родился в другой провинции, – отмежевался от Мирикии Карло. – Могу угостить обедом, хотите?

– Еще как, – кивнул нечесаной головой легат. – Знаете, что я сейчас сделал?

– Откуда?

– Вам понравится, вы же любите законы! Я пристрелил своего собственного мерзавца, вздумавшего вешать какого-то дядьку, заступившегося за дочек. Пристрелил, вспомнил о вас и велел дохлятину для вящей законности вздернуть на площади.

– А девушки?

– Похоронят за счет империи. Кстати, у вас же священник был!.. Надо бы его туда послать, а то ближайшая церковь заперта, сбежали, трусы Создателевы… Ничего, и до них руки дойдут. Не терплю дезертиров!

– У меня теперь двое клириков, – быстро сказал Капрас, благословляя судьбу за то, что можно обойтись без отца Ипполита, а послушника от монаха легату не отличить. И не легату тоже. – Брат Пьетро к вашим услугам.

– Вот и славно, – откликнулся, не поднимая головы, Лидас. – Можете мне поверить, я не дам всяким подонкам оскорблять императора.

– Простите, но… Разве были случаи оскорбления величества?

– Если урод в кокарде насилует и грабит, решив, что ему за его кокарду все сойдет с рук, он оскорбляет божественного Сервиллия. Уродам придется это понять, причем быстро.

3

3

Мохнатый конек, заурядный, но крепкий, спокойно тянул столь же заурядную повозку с тремя седоками и горкой поклажи. Обычная картина, разве что…

– С рынка возвращаются, – предположил Бертольд. – Ску-у-учно!

– Как-то не вовремя, – поделился своим удивлением Чарльз. – «Фульгаты» говорят, местная ярмарка только день как началась. Приезжать поздно, разъезжаться рано.