А с другой стороны, есть ведь люди, которые и вовсе никогда не поднимаются с грунта…

Эрнст был родом с Оденвальда, лесистой планеты с населением всего в полтора миллиона человек. В основном там жили германцы. Улицы родного города Эрнста были по старинке выложены булыжником, благо камня в горах вокруг было сколько угодно… Он колебался в выборе профессии, пока не прочел одну книгу, написанную на Земле. Книга называлась «Мост через океан», и рассказывалось там о первых трансатлантических перелетах, из Дакара в Ресифи. О первых людях, которым полет над океаном дал настоящее чувство родной планеты. Как целого.

Пересечь океан, чтобы увидеть на новом, еще темном берегу огоньки чьих–то окон…

Ему совершенно не хотелось в космос, в пустой мир, где так мало человеческого. Он понимал отвагу галактических исследователей, как понимал бы, наверное, каких–нибудь альпинистов, кладущих жизнь, чтобы взойти на гору–восьмитысячник. Только вот что там, наверху? Мутное небо, снег да голые скалы… А Эрнсту всегда хотелось лететь туда, где есть хоть одно освещенное окно. Чтобы его ждали.

Решение стать военным летчиком он принял неожиданно, кажется, даже для самого себя. Авиапочты давно не существовало, а пассажирские рейсы показалось очень уж скучным занятием.

Правда, попутешествовать по разным звездным системам ему в итоге все–таки пришлось.

Дважды его сбивали. Один раз — с тяжелым ранением, лечиться потом пришлось не один месяц. Сам он сбил где–то с десяток вражеских атмосферных самолетов — маловато для хорошего истребителя, но достаточно много для штурмовика, основной работой которого является подавление наземных сил. Юстиниановский крест, полученное в двадцать восемь лет полковничье звание, да еще — теперь вот — должность начальника авиации целого корпуса. Все вполне достойно.

И все–таки он очень хотел, чтобы наступил мир.

Неправда, что о мире мечтают все военные. Для многих из них война — комфортная среда обитания. Есть и такие, которые рассматривают войну просто как игру, более или менее интересную; к этой категории Эрнст относил Леопольда фон Бабенберга. Людей, которые действительно воюют ради прекращения всех войн, среди командного состава — хорошо, если один на тысячу.

Стал ли Эрнст именно таким? Он не был уверен.

«Нельзя уничтожить войну, не уничтожив человека».

Неужели и вправду так?

Солнце уже садилось. Тени от носов штурмовиков были темными и длинными. Дальний сосновый лес казался розовым от лучей.

Эрнст не спеша пошел обратно в ангар. Мысли мелькали, как тени. Может быть, все–таки кончится? Бессмысленная же война, непонятно, кому она вообще нужна… Что там сейчас за битва, наверху? И кто победил? Это ведь уже, наверное, ясно…