— Нет. Я же сказал: тоска и заботы. Всего лишь. Вы посмотрите сами на обстановку. Прежде всего, есть недодавленные «синие». Я знаю, что с их уцелевшими вожаками договориться удалось, я сам этим занимался. Но там есть шайки, неподконтрольные никому… Помимо этого, есть остатки уранитов. Я знаю, что вы их вылавливаете, и кавалергарды тоже этим заняты, но где–то ведь они еще прячутся… И есть вероятность провокаций со стороны любых недовольных элементов. Хоть тех же кавалергардов, например. «Тристан» — очень хорошая мишень. Так вот, — его голос стал твердым. — Делайте что хотите, но обеспечьте, чтобы старт «Тристана» прошел спокойно. Это — мой приказ как императора.

— Я понял, — сказал Рудольф. — Конечно, я все сделаю. Но позвольте все–таки спросить: почему это так важно? «Тристан» ведь идет к звезде, регулярного сообщения с которой потом не предполагается. И планет с жизнью там скорее всего нет. Чистая наука.

Флавий благостно покивал.

— Чистая наука, — повторил он. — Да… но не только. Прежде всего, на проекте «Тристан» сейчас висят отношения с Альянсом. Это ведь просто чудо, что нам удалось их так выстроить. Спасибо Велизарию. Тут рисковать нельзя точно. И потом — вспомните, что это первый наш такой проект с начала Войны двух империй. Шестьдесят лет уже… Если «Тристан» уйдет успешно — я с облегчением вздохну и начну готовить перенос столицы на Равенну. Понимаете? Это символ. Считайте меня суеверным, если хотите. Я не обижусь. Но мне очень, очень важно, чтобы все удалось.

Алексей проснулся в белом павильоне, не сразу поняв — где он. Воспоминания о доме на Рэли мелькнули и прошли. Тут пахло пустыней.

Да, конечно. Полигон на Карфагене, стартовая площадка «Тристана».

Моего звездолета, подумал Алексей.

Он прошлепал в ванную, накинув легкий халат. День обещали жаркий. Ах, и ведь до старта — считанные дни…

Какой уж тут сон.

Алексей прекрасно понимал, что уходит надолго. Почти наверняка — на годы. Он очень жалел, что не может провести эти последние дни на Рэли. Пройтись по лесу, вдохнуть влажный воздух…

Ладно. Как легло, так легло.

В конце концов, любая планета прекрасна.

Он вышел на крыльцо, с удовольствием поймав кожей ветер.

Очень высоко парила крылатая фигурка. Бородач, скорее всего. Этих хищников тут хватало.

Время последний раз проверить себя, подумал Алексей. Хорошо, что я сейчас один.

Он опять вспомнил дом на Рэли. Осенние листья, лестницу на второй этаж. Случайные детали.

Здесь не хуже. И степь, и пустыня хороши по–своему.

И — будто тяжелая жидкость влилась в сердце…

— Это не измена, — сказал Алексей вслух. — Иногда уходишь от того, что любишь… чтобы еще больше полюбить.