– Если бы я сделал столько всего ужасного, сколько сделала ты, то да. Я бы потребовал, чтоб меня арестовали.

– А как быть с богом, которому ты служишь? Когда Гармония признает, что сам заслужил наказание? Люди, которым он позволяет умирать… Люди, которых он заставляет умирать…

Вакс поднял пистолет, но Кровопускательница взмыла вертикально вверх.

Он повел за ней стволом Виндикации, но кандра начала скакать из стороны в сторону между массивными балками моста, и законник не стал стрелять. Вместо этого он оттолкнулся и пролетел, хлопая полами плаща, до самого верха одной из опорных башен. Кровопускательница ждала там, на шпиле, одетая в красную рубашку и брюки, в просторном, развевающемся на ветру плаще.

Вакс приземлился и нацелил Виндикацию.

Кровопускательница сбросила маску.

У нее было лицо Лесси.

Мараси не рассказала другим констеблям правду об Иннейте – даже Араделю. Ну что она могла сказать? «Простите, но человек, которого мы защищали, на самом деле был убийцей»? «Ах да – безумная кандра управляла городом ржавь знает сколько времени»? Да, потом она составит отчет – но не раньше, чем поймет, как все это объяснить. А сейчас было не до отчета. Надо было спасать Элендель.

И все же испытала угрызения совести, когда мимо хлипкой сцены в передней части парадной лестницы – где сейчас стояла Мараси – прошел капитан Арадель. Выглядел он встревоженным, почти больным. Еще бы! Ведь она открыла ему глаза на то, что губернатор – продажная шкура.

На сцену вышла Ме-Лаан, готовясь обратиться к народу. Сама она всячески критиковала получившуюся имитацию губернатора, но с точки зрения Мараси выглядел «Реплар Ин-нейт» просто отлично.

Толпа притихла. Мараси нахмурилась. Может, это заслуга людей Араделя? Нет… констебли стояли плотным строем между толпой и особняком, но ничего не делали, чтобы утихомирить собравшихся.

Как странно. Кто-то засвистел, но большей частью люди молчали – лишь глядели сквозь туман, казавшийся теперь не таким густым из-за фонарей, которые установили вокруг всей площади перед особняком. Бывшие бунтовщики искренне желали услышать, что скажет губернатор. Ну… почему бы и нет?

Мараси чувствовала их настроение: враждебное любопытство. Еще она чувствовала спокойствие. Речь Ме-Лаан сработает. Все идет отлично. Почему она раньше так тревожилась? Это…

Ржавь! Ее гасят.

Лейтенант Колмс вздрогнула и напряглась. Она разбиралась в поведении толпы. Она изучала эти процессы. Это ее специальность – и она без труда видела, что здесь происходит нечто странное. Но кто их гасит? Почему? И как?