– М-да, – я еще раз огляделся. – Ладно. Как мне уйти?
– Кран, – на миг она вернулась ко мне. Ее глаза оторвались от севера и встретились с моими. Она кивнула туда, где стальная лестница исчезала в переплетении балок машины. – Просто лезь наверх.
– Береги себя, Сильви.
– Обязательно.
Она кратко поцеловала меня в губы. Я кивнул, хлопнул ее по плечу и отступил на пару шагов. Затем обернулся к лестнице, положил руки на холодный металл ступенек и начал лезть.
Она казалась вполне основательной. Всяко лучше морского утеса, засиженного рипвингами, и подбрюшья марсианской архитектуры.
Я поднялся уже на пару десятков метров, когда до меня доплыл ее голос.
– Эй, Микки.
Я вгляделся вниз. Она стояла у основания крана и смотрела на меня. Сложила ладони у рта. Я осторожно отцепился одной рукой и помахал.
– Да?
– Только что вспомнила. Григорий Исии. Мы учили про него в школе.
– Что учили в школе?
Она развела руками.
– Прости, понятия не имею. Кто помнит эту хрень?
– Да уж.
– Почему бы не спросить
Хороший вопрос. Очевидный ответ – осторожность чрезвычайного посланника. Но вторым к финишу с небольшим отрывом приходит упрямое недоверие. Нежелание. Я не поведусь на великое возвращение Куэлл по сниженным ценам, на которое, кажется, были готовы купиться Кой и Жучки.